— Городу нужны пусть немногие, но верные воины,— заметил стражник,— готовые за него умереть.
— Наймите меня,— сказал Лик,— и вы увидите, как умеют умирать неврийцы.
— Как умирают неврийцы, мы сегодня вечером и так посмотрим,— сказал старик, поднимаясь с места и выбирая крошки из бороды,— А ты, мальчик, запомни — стратег приносит клятву в святилище, а святилища волкам не отдают. Совсем юный, а уже править задумал.
Вслед за стариком начали расходиться и остальные. Видимо, услышанного было достаточно, чтобы определиться со ставками.
Один Килон остался сидеть с новым другом. Хотя возможно, юному гераклейцу было просто лень подниматься из-за нагретого солнцем стола.
— Странно, почему с нами едят только такие, как мы,— заметил Лик,— Или богатые не интересуются ночными представлениями?
— Богатые только ими и интересуются.
— И им что, не интересно, кто победит?
— Очень интересно,— ответил Килон,— На трагедии столько не заработаешь. Потому и подсылают к нам тех, кто обычно у них обедает..
— Если бы они вместо посыльных угостили обедом меня, я бы рассказал больше.
— А если будешь есть с равными — больше вероятность, что сболтнёшь лишнее.
36
Лику снилось, что он снова в Новой Столице. Он шагал по всегда пустующей галерее, что справа от дворца. Галерею, как и всё здесь, построили по гераклейскому образцу и пока не придумали, для чего приспособить.
Что я здесь делаю?— размышлял Лик,— Вечером служба, Луна как раз полная. А я здесь, на юге.
Надо бежать, бежать на Песчаные Мысы. И если он будет бежать стремглав, то сможет успеть.
Но ноги увязли. Песок засыпал галерею, и ноги проваливались. Надо выкопаться, надо уйти… Вдруг из-за поворота покажется рыжая бородка Палака и царь сурово спросит — что это за воин такой, что покинул свой пост и бродит по дворцу?.. Но ноги словно прилипли. Лик нагнулся, заметил, что у него уже лапы, начал разгребать песок — и проснулся в уже знакомом подвале.
Это Маэс тянул его за ноги.
За дверью — вечерний полумрак. Лик поднялся, протёр глаза и вспомнил, что собирался вздремнуть перед ночным представлением.
А ещё — что на службу ему больше не надо.
— Идём,— произнёс он — больше для уверенности, что проснулся,— Пора? Пора, я понимаю…
Дом уже засыпал. Двор кутался в полумрак, как в одеяло. Главный проспект опустел, и город казался затаившимся зверем.
— Нам надо продержаться неделю,— вдруг сказал Маэс.
Лик вспомнил стражника, старого Оронта, других людей с площади. Эти сомневались, что Маэс продержится до второго раунда. А тут неделя…
— Через три недели закрывается первый сезон навигации,— продолжал Маэс,— Понтийцы не рискнуть перебрасывать большой десант через негостеприимное море. Если скифы не полезут на нас раньше, понтийцы сюда не войдут.