Следы богов (Хэнкок) - страница 69
мог изображать символического или воображаемого «рыбочеловека». Фигура также была снабжена поясом с изображениями нескольких крупных ракообразных, что лишь подтверждало первоначальное предположение. Но что это означало?
Я узнал об одном местном предании, которое могло пролить свет на эту загадку. Оно было очень древним, и в нем говорилось о «богах озера с рыбьими хвостами по имени Чуллуа и Умантуа». В нем, как и в рыбоподобных фигурах, ощущались странные отголоски месопотамских мифов, где подробно повествуется о двоякодышащих существах, «наделенных рассудком», посещавших Шумер в далекие доисторические времена. Предводителем этих существ был Оанна (или Уан). Согласно халдейскому писцу и историку Беросу:
«Тело [Оаннеса] было как у рыбы, а под рыбьей головой другая голова, а внизу ноги, сходные с человеческими, но соединенные с рыбьим хвостом. Его голос и речь тоже были ясными и человеческими, и образ его сохранился до наших дней… После захода солнца он имел обыкновение погружаться в море и всю ночь обитать на глубине, ибо мог дышать под водой».
Согласно преданию, о котором сообщает Берос, этот Оаннес был великим просветителем:
«Днем он обычно разговаривал с людьми, но не принимал пищи в это время суток. Он знакомил их с письменами и науками, а также со всевозможными искусствами. Он учил их строить дома, возводить храмы и составлять законы, объяснил им принципы геометрии. Он научил их различать плоды земли и собирать фрукты. Иными словами, он обучал их всему, что могло смягчить нравы и сделать людей более милосердными. Его наставления были столь исчерпывающими, что с тех пор люди не смогли добавить к ним ничего существенного».
На сохранившихся изображениях Оаннеса, которые мне доводилось видеть на ассирийских и вавилонских барельефах, был изображен человек, явно одетый в рыбью чешую. Чешуйки составляли преобладающий мотив его одеяния, как и на статуе El Fraile из Тиауанако. Еще одной чертой сходства были предметы неопределенного предназначения в руках у фигур из Вавилона. Если мне не изменяет память (впоследствии я убедился, что был прав), эти предметы совсем не идентичны южноамериканским, однако достаточно похожи, чтобы отметить это.
Другой огромный «идол» Каласасайи был расположен у восточного края площадки лицом к главным воротам и представлял собой внушительный обелиск из серого андезита высотой девять футов. Его широкая голова поднималась прямо от массивных плеч, а плоское лицо бесстрастно смотрело вдаль. Он носил корону или некий головной убор, а его волосы были уложены в ровные ряды длинных вертикальных локонов, лучше всего различимых сзади.