На сей раз она направилась к двери на кухню, где стояли Эллен, прикрыв ладонями губы с влажными, распахнутыми от ужаса глазами.
– Что происходит? – спросила она шепотом, прозвучавшим слишком громко во внезапной тишине, последовавшей за словами Лазло.
– Я дал клятву, – сказал он Минье, источавшей ярость.
– Так нарушь ее, – прошипела она сквозь зубы.
Лазло ничего не ответил. Просто прижал Сарай и скорбно покачал головой.
Руби встретилась взглядом со Спэрроу, стоящей в другой части зала. Сестра побледнела от напряжения и показала жестом, чтобы Руби поторапливалась. Та повернулась к Младшей Эллен и сказала…
Это было нелепо. Руби знала, как это звучит, – словно она выбилась из реальности.
– Эллен, – обратилась она, – можешь заварить чай?
Женщины уставились на нее, и на секунду их ужас затмило удивление.
– Чай?! – повторила Старшая Эллен.
Руби облизнула губы и изо всех сил попыталась изобразить невежественную беззаботность.
– А что такое? – оборонительно осведомилась она. – Мне запрещено хотеть пить? – Ее сердца бешено колотились. На пояснице выступили капельки пота. – Чай – всегда хорошая идея. Вы сами часто так говорили.
– Что ж, ты успешно опровергла это изречение, – ответила Старшая Эллен, в то время как Младшая ахнула: – Ой!
Ее вскрик никак не был связан с чаем. Один взгляд, и Руби обернулась: Сарай исчезла. Лазло обнимал пустой воздух.
«Слишком поздно, – безумно подумала она. – Слишком поздно». Но все равно нужно хотя бы попытаться. А что еще остается делать?
– Я сама его заварю, – сказала Руби няням и двинулась к двери.
* * *
Раньше Сарай была прикована к миру, а теперь нет. У нее была материя, и ее не стало. Хрупкая нить, связавшая ее душу с миром, резко ослабла.
Лазло вновь пережил сатаз: его руки опустели, сжимаясь вокруг воздуха. На месте Сарай, такой милой и нежной, теперь была пустота. Он протянул руку, словно мог нащупать возлюбленную, но она не стала невидимой. Сарай исчезла.
– Нет!
Вздох, ужасное эхо слова, прорвавшегося сквозь его мысли. Он лихорадочно повернулся к Минье.
– Надеюсь, ты успел попрощаться! – крикнула она.
Ее голос перешел на визг, лицо стало фиолетовым. Если бы в этот момент кто-то мог ощутить ее музыку, слово «рваная» даже близко не стояло. По мнению девочки, все это – вина Лазло. Он заставил ее так поступить, и Минья хотела его наказать.
– Верни ее! – выдохнул он.
– Сам верни! Ты знаешь, что нужно делать!
Лазло не слышал мольбы в ее голосе. Ужасающее «НЕТ!» все еще прорезало ураганную дорожку в его разуме, расталкивая все остальное. Откуда оно взялось? Другие кричали, плакали, а Сарай исчезла.