– А потом опять как дура. Когда Егорка спросил, что у нас случилось, я и ляпнула честно, что все из-за него, что мне вовсе не Леша был нужен. А он… – Яна сделала большой глоток, взмахнула стаканом, улыбнулась. – Он сказал, что за Томилиным объедки не подбирает.
Вот тут Олеся не промолчала, удивленно моргнула:
– Так и сказал?
– Ну, – Яна пожала плечами, – слова, наверное, были другие. А смысл такой.
Лучше слегка утрировать, зато прочувствуешь сильнее, быстрее поймешь. А когда отпустит, еще и почти счастливой себя ощутишь, от того что отделалась только легкой контузией. Вот и сейчас: пока еще тревожно и нервно из-за своей чрезмерной откровенности, но уже гораздо легче, не так давит внутри.
Надоело в себе держать, давно уже хотелось выложить кому-нибудь честно всю правду. А кому? Одноклассницам? Чтобы потом ловить насмешливые взгляды и слушать шепот за спиной? Обязательно кто-нибудь проболтается, пусть даже не нарочно. Или поделится с надежной подругой, а она – с другой надежной подругой и далее.
Или маме? Но она же мама. Все увидит по-своему, а выводы сделает – хоть стой, хоть падай. Вот и получалось, что некому. Пока не появилась Олеся со всей этой своей молчаливой странностью, со своим миром, закрытым для остальных. Она точно никому не проболтается.
Вот Яна и вцепилась в нее, потащила за собой. Потому что изначально, еще не осознав этого до конца, почувствовала, что Олеся ей очень-очень нужна. Чтобы своим поделиться и собственным примером ее предостеречь.
– Ты с Егоркой поосторожней. Иногда очень трудно определить, искренний он или играет. И чудить он любит. Леша проще. А если тоже поболтать захочешь или мало ли чего – звони. Или лучше я тебе буду звонить. Потому что ты ведь не станешь, да? Ведь не станешь?
– Стану, – решительно возразила Олеся.
И Яна улыбнулась.
Ну как же легко ее подловить! С ней вообще легко. Как бы странно ты себя ни повела, какую бы глупость ни сделала, для Олеси – все в порядке вещей. Ни ржать, ни осуждать не будет, не оспаривает чужое право на заскоки. Поэтому с ней и не требуется из себя никого строить. Можно быть такой, какая есть или какой хочешь быть. Даже если хочешь быть дурочкой ненормальной – пожалуйста. Иногда ведь позволяется. Чуть-чуть.
Яна какое-то время наблюдала за шагавшей рядом Олесей, потом не выдержала:
– Как ты так ходишь, не шевеля руками? Я тоже сильно не размахиваю, но все-таки. С ума сойти. Неудобно же. Ты специально тренировалась?
Олеся смутилась, даже ладони приподняла, посмотрела на них, словно пыталась выяснить, почему они ведут себя не как у всех.