В букет пионов спрятать бы лицо,
но как тогда увидишь ты улыбку?
Когда сверчок настраивает скрипку,
и вечер, сев на старое крыльцо,
трёт, охая, болящую коленку,
а крыса, нелюдимка-подселенка,
презрев покой и строгую метлу,
гоняет тень в темнеющем углу,
пишу о светлом, лёгком и пустом.
Признаться, надоели постулаты,
которые разумному примату
приходятся едва ли меньшим злом,
чем ничегонедуманье как принцип.
Да-да, я обещала: замки, принцы,
летящие красавицы, балы,
потерянные туфельки и судьбы —
ни слова о…
Не суть.
А где и суть бы —
не изменю предел твоей шкалы
и школе незабвенного Эзопа.
Итак, сюжет — банальнее, чем опыт,
входящий в лоб с ударом черенка.
Пока иронизирую слегка,
но дальше, обещаю, буду строже.
…А впрочем…
Знаешь, чёрт с ней, с этой сказкой,
и с девочкой, наивной синеглазкой,
и с кучером, на Гитлера похожим,
с хрустальной туфлей,
с тыквенной каретой!
Пион раскрытый.
Ночь.
Начало лета.
Клубника в миске.
Месяц над прудом.
Круг света,
мотыльковый жаркий шёпот.
А знаешь…
Не послать ли нам Эзопа?