«Да, им все будет в новинку: ручей, трава, солнце, свобода… Пройдет еще немало времени, прежде чем они перестанут всего бояться, а особенно людей».
Мы вновь замолкли, и каждый из нас погрузился в свои размышления. Хотя уверена, он, как и я, думал о том, что будет дальше. Мы могли только строить догадки, ведь мало кому в этой жизни дана возможность знать будущее. А интересно ли было бы жить, зная все наперед? Наверняка, нет.
К тому времени, как мы вылезли из горячих источников, солнце спряталось за гору и камень вновь стал серым. Я с жадностью вглядывалась в пейзаж этих земель и никак не могла налюбоваться. Однако дракон, устав ждать меня, будто невзначай громко чихнул, и мне пришлось оторваться от созерцания невероятной панорамы.
Хоть вода и разморила меня, сна не было ни в одном глазу. Я долго ворочалась с боку на бок, считала овец, но спать одной в новой комнате в холодной постели было неуютно. Не зная, чем себя занять, взяла в руки грифель и стала рисовать. Сперва очертания изображения были смутными, но вскоре штрих за штрихом они стали более четкими и яркими, постепенно рождалась картина: кладка яиц, увиденная на ферме. Закончив, вымыла руки и подошла к окну.
Рождался новый день. Несомненно, он будет солнечным и жарким. Насколько мне довелось узнать, в Паталии никогда не шел снег. Жители империи никогда не видели его, если не брать в учет тот, что лежал в горах. А в Москве, скорее всего, мела метель, горожане кутались в теплые шубы и куртки, спасались от холода в уютных кафешках, болтая с родными или друзьями за чашкой горячего шоколада.
Закрыв на миг глаза, я будто ощутила его роскошный аромат. Но как бы я ни скучала по некоторым вещам в родном мире, Паталия завладела моим сердцем раз и навсегда. И если Гордон предложит остаться – я без раздумий соглашусь, однако с одним условием. Куда же без него?!
С приходом нового дня усиливалась и тревога за любимого. Дракон прекрасно ее чувствовал из-за окрепшей между нами ментальной связи и всячески старался меня поддержать. Когда он предложил глянуть на молодняк, чтобы я отвлеклась от грустных мыслей, с радостью согласилась.
Несмотря на то, что с той ужасной ночи прошло всего два дня, изменения были уже заметны. Пусть Призраки и не подросли за это время и покачивались на лапах от слабости, но едва я показалась им на глаза, они зарычали, чем вызвали мой смех. Один из них даже попытался изрыгнуть огонь, но вместо пламени из пасти вырвался лишь сгусток дыма, и он закашлялся. Смарагд быстро их угомонил – всего один грозный рык, и молодняк разом смолк.