Мы вернулись к перекрестью и уселись вокруг клавиатуры, как сидели вокруг костра.
Все здорово разволновались, когда Флора и я показали им этот люк. Все пали на колени, как мы, когда впервые его увидели, толкались, нажимали вразнобой клавиши. Я не мешал. Если кто-то случайно введет правильный код — тем лучше. Но я не слишком на это рассчитывал. Я уже убедился: на этом острове нет ничего случайного. Так что я предоставил ребятам играть, пока им это не наскучило, а потом велел сесть кружком и заняться делом.
— Итак. Назовите числа, которые считаете важными для каждого из вас, для клуба «Завтрак», связанные с островом или какими-то местами на нем или со школой Осни.
— Можно попробовать наши номера в Осни, — предложила Миранда.
— Отлично! — сказал я, указывая на нее, как учитель, вызывающий в классе ученика. — В каком порядке?
— В обоих: сверху вниз и снизу вверх.
Я подчинился — после небольшого спора о том, как выразить в числах статус Себа, Четверти. Решили, что 1/4 — это 14. В нисходящем порядке, от Себа до меня, получилось 14 1 1 1 11 11 12, а в обратном, от меня до Себа, — 12 11 11 1 1 1 14. Пусто.
— А как насчет сидений в самолете? — надумала Джун.
— Уже пробовали.
— Нет, — вмешалась Флора. — Мы пробовали только твое. Пришлось объяснять и про необычный номер моего сиденья и про тайный наш — мой и Флоры — поход к месту крушения.
— Попробуем все номера сидений, — сказал Гил.
— Хорошо. Значит, с первого по седьмое, потом двадцать третье, девятое и десятое. Был ли у нас второй пилот?
— Нет, — сказала Джун. — Только стюардесса. Она сидела на откидном сиденье, помнишь?
— Тогда ее не надо. Но место пилота выяснить нужно. Мы же не залезали во второй раз в кокпит, верно?
Мне припомнился тот вечер и как я боялся, что труп пилота, отсутствовавший в тот момент, когда мы всей компанией обдирали самолет, каким-то чудом вдруг возникнет на своем сиденье — жуткий, с выступившими из-под гниющей плоти костями.
Флора покачала головой:
— Не залезали. Если сиденья в кабине пронумерованы нормально, то его — первое.
— Логично, — заявил Себ. — Ведь на самолете пилот — главный.
— Ага, — поспешил я согласиться с Себом, только бы не поссориться. — Вот только если отсчитывать от моего номера, то у него — не первое, а двадцать первое.
— Ха! — сказала Мирада. — «Двадцать один пилот».
Флора улыбнулась ей:
— Линк думал, это моя любимая группа.
Я замер. Не только потому, что она произнесла мое тайное, только для родных и друзей имя. Тут еще и другое.
— Что ты сказала?
— Сказала, что ты считал «Двадцать одного пилота» одной из моих любимых групп. Когда расспрашивал меня, — помнишь? — какую музыку я бы взяла с собой на необитаемый остров.