– Простите, ваше превосходительство, мне и в голову не приходило отвечать не серьезно! Но смею уверить вас, что я вовсе не интересовался женой Коркина, никогда о ней с мужем не говорил и, так как торгую за заставой всего несколько месяцев, то не мог знать, имела ли Коркина какой-нибудь дом.
– Вы в Саратове бывали?
– Никогда в жизни.
– Значит, и Серикова не знали?
– Не имею понятия.
– Странно. Почему же Коркина показала, что вы прямо дали ей понять, что все знаете, и назвали все фамилии.
– Относительно чего-с?
– Убийства ее мужа.
– Я могу высказать одно только предположение: Коркина сегодня отправили в дом умалишенных. Не следует ли отправить туда же и его жену?
Следователь уставил глаза на Куликова.
– Коркин, вы говорите, сошел с ума.
– Так точно. Когда в первый и последний раз я видел его жену, мне казалось, что ей давно там место. Повторяю, ваше превосходительство, что я не имею ни малейшего понятия о деле, по которому вызван.
– Коркина сейчас была у меня тут, и я ее допрашивал. Она категорически и очень правдоподобно рассказала о вашей беседе в гостиной.
– Но повторяю, ваше превосходительство, что я один-единственный раз видел госпожу Коркину!
– Так что же из этого?
– Как же я мог с первого раза прямо бухнуть свои намеки! Разве это возможно? Человека пригласили в гости, он только что представился хозяйке и сейчас же за горло?! Простите, но это неправдоподобно для человека, не состоящего кандидатом на Удельную или одиннадцатую версту!
Следователь задумался.
– Вот что! Я сделаю вам с Коркиной очную ставку. Согласны?
– С полным удовольствием, если это нужно для дела.
Следователь позвонил.
– Верните арестантку Коркину, – приказал он рассыльному.
– Слушаюсь…
– Садитесь… Я запишу пока ваши показания.
Куликов опустился на кончик стула. По лицу его пробежала язвительная улыбка и сейчас же исчезла. Два солдата ввели Елену Никитишну.
– Девять дней! Только девять дней – и я пойду с ним под венец, – шептала Ганя, быстро шагая к Николаю Гавриловичу.
– Появился? – встретил девушку Степанов. – Верно еще что-нибудь придумал!.. Вы на себя не похожи, успокойтесь! Сядьте.
– В воскресенье моя свадьба, – проговорила Ганя глухо и беспомощно опустила руки.
– В воскресенье?! Зачем вы согласились?!
– Ах, Николай Гаврилович, я не могла не согласиться?! Вы забываете, что я связана словом, клятвой, и я вся в его руках!
– Из Орла до сих пор нет ответа! Что ж?! Я поеду сам туда! До Москвы сутки, а там другие… К воскресенью я вернусь…
– Благодарю вас, добрый Николай Гаврилович, но я думаю, не стоит! Ничего вы там не узнаете! Видно, судьба моя! Против воли Божией ничего не поделаешь!