– Это мой первый муж. Отчего вы спрашиваете?
– Очень умное, выразительное лицо; он напомнил мне одного знакомого. – Куликов положил альбом в сторону. – Скажите, Елена Никитишна, вы ведь не в Петербурге жили с первым мужем?
– Нет, в Саратове. Я там первый раз вышла замуж, но после смерти мужа переехала в Петербург и купила вот этот дом.
– Извините за нескромный вопрос. Ваш муж чем занимался?
– Он был агентом американских машин.
– И умер в одну из поездок в Нью-Йорк?
– Вы почему знаете?! – воскликнула Елена Никитишна.
– Слышал. Это было лет восемь тому назад. Тогда писали, кажется, в газетах.
– Но что же вы могли слышать? Корабль «Свифт», на котором он находился, погиб в открытом океане, и никто из пассажиров не спасся. Спустя шесть лет я вышла второй раз замуж за теперешнего своего мужа.
– Если память мне не изменяет, вашего первого мужа звали Онуфрий.
– Да, но как вы могли все это запомнить?! Вы что-то не договариваете!
– Помилуйте, Елена Никитишна, смею ли я! Уверяю вас…
Коркина слегка побледнела.
– Вы бывали когда-нибудь в Саратове?
– Я, собственно, уроженец Орловской губернии, но бывал и в Саратове…
– Вы, может быть, знали моего мужа или встречали его? – произнесла она, и голос ее дрогнул.
– Нет, не имел удовольствия. Даже фамилию не помню.
– Откуда же вы знаете, что его звали Онуфрием?
– Тогда, при крушении, подробный список погибших был приведен, и я запомнил это имя, потому что оно стояло отдельно. Присутствие его в числе пассажиров никем не было констатировано… Так, кажется?
Елена Никитишна тряслась точно в лихорадке.
– Да, но после это было удостоверено русскими властями… Простите, я не понимаю, к чему весь этот разговор?
– Ах, извините, я так только к слову. Я никак не думал, что эти воспоминания могут быть вам неприятны.
– Они вовсе не неприятны, но мне странно слышать их от человека, которого я в первый раз в жизни вижу. – И она встала, чтобы выйти из комнаты.
– Позвольте еще один только вопрос… Не знавали ли вы там, в Саратове, некоего Серикова?
Елена Никитишна побледнела, как полотно, и чуть не упала.
– Нет, – резко произнесла она и вышла из комнаты. Куликов пристально посмотрел ей в глаза, усмехнулся и прошептал:
– Ага. Я не ошибся! Наконец-то…
– Иван Степанович, – послышался голос хозяина, – что ж, вы так и не будете играть?
– Иду, иду…
– Вы почем играете?
– По шести гривен обязательных.
– Ну, наживайте деньги! Я ведь плохо играю!
– А я отлично, – засмеялся Илья Ильич, – только жена не хвалит.
– У него нет жены, некому журить, – вставил кто-то.
Куликов был рассеян и играл невнимательно. То стучал на простого короля, которого принял за козырного, то брал второго «гольца» за первого. Над ним смеялись, но он нехотя только улыбался и выглядел очень расстроенным.