Старик замолчал. И надолго.
— А потом твою страну захватили янки. — Егоров так сказал, чтобы сказать что-то в это тугое и неприятное ему молчание.
— Да. Захватили мою страну громкоголосые люди из раскрашенной глины, — согласился старик.
И опять надолго замолчал.
Егоров хмыкнул в бороду. Индейцы, что ни говори, они как сибирские народцы. Если скажут — точнее уже не сказать. «Кричащие люди из раскрашенной глины». Ян Ки.
Вот он сидит уже почти час возле вигвама этого старика, Хранителя древнего индейского некрополя, где подлые и жадные люди укрыли его, Егорова, золото. Час, почитай, сидит перед стариком, сейчас они с ним станут пить уже третий котелок душистого кофе, а Егорову нет толчка изнутри. Нет некоего порыва, чтобы запросто вопросить старика: «А зачем ты меня сюда позвал, отче»?
Ведь сегодня поутру мимо их лагеря проехал, не остановясь, некий индеец, помоложе этого старика, проехал на хорошей, каурой кобыле и так, на ходу, сообщил Егорову, что возле вигвама Хранителя могил ему, Егорову, с утра указано место у костра.
Вестник на пегой кобыле проехал, а Егоров взнуздал первую попавшуюся лошадь и вот уже час сидит и молчит на пару со стариком.
А в душе его что-то колет, что-то ворочается. Ноет просто в душе, будто перед грозой. Или перед неминучей погибелью.
Егоров откашлялся, принял из рук старика глиняную кружку с горячим кофе, снова кашлянул...
А старик вдруг сказал то, чего знать не мог:
— Плохие люди нарушили покой наших мёртвых. Лежащих здесь две тысячи лет. Они привезли в бочках порох и тем порохом порушили древние подземельные места упокоения наших великих вождей и великих воинов. Это плохое дело.
— Это — плохое дело, — повторил за стариком Егоров, отхлёбывая горячий кофе. Ему обожгло губы.
— Потом пришёл ты, — продолжал старик, — и стал разбирать изувеченные камни, кое-как, но прячущие от чужих людей остатки нашего древнего праха. Зачем?
Егоров хотел было с ходу ответить, но прикусил губу. Вот сейчас бы сюда Сэма Полянски, тот сумел бы заговорить старика, правильно объяснить ему про золото, упрятанное среди мёртвых. Да вот нету пока Сэма. Уехал он два дня назад в Новый Йорк и там подзадержался. Не от его ли задержки в городе так ноет душа?
— Ладно, я скажу правду, ибо ты человек древней веры. — Егоров отставил на низкий камень кружку с горячим кофе. — Те плохие люди взорвали порохом древнее кладбище твоего народа для того, чтобы там, среди камней, спрятать принадлежащее мне золото. А я хочу теперь его забрать. Заберу своё золото и золотом же рассчитаюсь с твоими людьми, или с моими людьми, которые вернут прежний вид... вашему древнему капищу. На кого укажешь — тому и заплачу золотом.