— Не знаю…потому что ты…ты не такой.
— Какой не такой?
Наклоняется ближе к мои губам, так близко, что почти касается их своими губами.
— Не зверь…
Усмехнулся уголком рта.
— Не боишься меня уже?
Я отрицательно качнула головой чем вызвала его смех и снова это преображение, когда в его глазах появляется совершенно неестественный для него мальчишеский блеск. Сдернул платок с луки седла и скрутив его поднял над моим лицом…
— Закрой глаза, Альшита. Учись доверять своему господину.
Я покорно опустила веки, позволяя ему завязать себе глаза и почувствовала, как он пришпорил лошадь, и мы поскакали намного быстрее, явно взбираясь куда-то вверх. И губы бедуина выцеловывают жгучий рисунок у меня на шее, кусая кожу и заставляя дрожать от сладко-терпкого предвкушения…и в то же время слабого протеста зародившегося где-то внутри при слове «господин». Когда конь наконец-то остановился и объятия бедуина стали горячее, жарче, а поцелуи не просто жгли кожу, а заставляли дрожать всем телом сгорая от едкого желания почувствовать его рот на своих губах. И тот самый протест он становился все сильнее он выедал мне мозг пока не достиг своего апогея и я не содрала повязку с глаз, выпалив:
— Я…хотела бы учиться доверять любимому…а не господину.
Сказала и прикусила губу. Рука араба сжала мое лицо за скулы и дернуло к себе, но глаза я так и не открыла.
— Сняла повязку, но держишь закрытыми глаза. Разве это не покорность?
Отрицательно качнула головой.
— Тогда что это, Альшита?
— Это мое решение сделать так, как ты попросил…а не страх и покорность перед господином.
— Какая же ты строптивая и упрямая девчонка, — выдохнул мне в губы, — с ума меня сводишь.
И набросился на мой рот обрушился на него с такой бешеной страстью, что я невольно громко застонала и вскинув руку обхватила его шею, притягивая к себе. Его губы это нечто невообразимо сумасшедшее, они настолько чувственные и мягкие, они захватывают весь мой рот, вторгаются в него, посасывают мой язык и снова впиваются с дикой силой.
— Любимому, говоришь? — оторвался от моего рта, тяжело дыша и заставляя дрожать от того как его сильные ладони сжимают мое тело, как путаются в моих волосах, удерживая меня за затылок, не давая отстраниться. А я до безумия хочу открыть глаза, но не открываю… Я хочу, чтоб он попросил меня их открыть, чтобы не приказывал мне, не заставлял. Хочу его ласки… я уже знаю какой она бывает.
— Любимому, — повторила, а потом сама прижалась к ним своими губами, нашла их безошибочно подавшись вперед, и он застонал, вздрогнув всем телом, не ожидая моего поцелуя и тут же возвращая мне мою наглость жестоким натиском, кусая мои губы до боли…но эта боль такая невыносимо приятная, что мне хочется закричать от переполняющих меня физических ощущений и диких неизведанных ранее эмоций.