Я почти добежала…почти догнала его, я даже успела вцепиться в джалабею и громко заорать:
— Меня не могло там быть! Я его не знаю! Не знаюююю! Это ложь…меня не могло там быть. Аднааан! Посмотри внимательно!
А он вдруг остановился и когда развернулся меня оглушило от удара, в глазах потемнело, и я рухнула на колени, меня тут же подхватили под руки, удерживая и не давая сдвинуться с места.
— Лживая, паскудная шлюха! Каждое твое слово было ядовитой вонючей ложью, каждый взгляд отработанная игра! Тебе почти удалось! Почти! Не могло быть, говоришь?
Схватил меня за волосы с такой силой, что я от боли дернулась всем телом, во рту уже давно появился привкус собственной крови и скула саднила от удара, а я чувствовала, как что-то теплое сочиться из носа и стекает по подбородку. Аднан ткнул мне в лицо фото, буквально впечатал меня в нее лицом, а потом оттянул мою голову назад за волосы.
— Смотри, тварь, это не ты? Скажи еще раз, что это не ты!
А у меня от слез и головной боли все перед глазами расплывается…но я все же всмотрелась в фото с разводами моей собственной крови, и тошнота подкатила к горлу с такой силой, что я глухо застонала — на фото были я и Аббас в его машине, как раз, когда сделал мне укол в шею. Я смотрю со снимка задурманеным взглядом, а он сжимает руками мою грудь и облизывает мою шею….на фото кажется, что я получаю от этого невероятное удовольствие. И я больше не могу думать, не могу сказать ни слова…я понимаю, что это конец. Мне никто не поверит. Это действительно я…только человек на фото. Это ведь не Асад. Это не может быть он!
— Узнала, да? Вижу, что узнала!
Еще один удар уже по другой щеке, и я подняла на него глаза полные слез и мольбы.
— Меня выкрали…это не так. Все не…так это не Асад…это Аббас. Он…он девушек отвозит и фотографирует. Это Аббас. Ты слышишь? Прошу тебя, проверь Это же Аббас.
Но меня не только не слышали на меня продолжали смотреть, как на последнюю мразь. И от этого взгляда меня саму начинало трясти, как в жесточайшем приступе лихорадки. Как же быстро мужской взгляд может вознести на пьедестал и так же быстро столкнуть с него прямо в грязь. И я захлебывалась в этой грязи и тянула руки к тому, кто продолжал топить меня под вязкой жидкостью из-за чьих-то козней. Только кто мог ненавидеть меня столь сильно? У меня ведь даже врагов не было никогда тем более здесь, когда я бесправная рабыня.
— Заткнись! Каждое твое слово омерзительно!.. — прорычал мне в лицо по-русски и я зажмурилась, — Мираж был не только недолгим он оказался самым отвратительным из всех, что мне доводилось когда-либо видеть. Изощренная, ядовитая змея. Смертельно опасная дрянь, которой я поверил! Завтра утром тебя казнят, Нас-тя! Забьют камнями, как последнюю конченую шлюху. Какой ты и являешься! Твое тело отвезут к Адасу по кускам. Он хотел получить свою любовницу обратно — он получит, — и добавил по-арабски, — Увести эту суку!