Град. Нет, не просто слово, не обозначение мутанта какого-то, не атмосферные осадки, которые могли бы голову проломить… И даже не реактивная установка залпового огня, хоть и похоже казалось иногда по произведенным разрушениям. Градов Андрей являлся для местных парней не просто кумиром – идолом! Идол его и забери! И Юрка так же, как и остальные подростки и юнцы, ловил каждое слово, каждый жест этого опытного сталкера. Сам Артамонов не знал: не то молиться на него, не то все же под зад коленом дать, пусть и потеряет станция треть хабара. Приказов Град не слушал, и почему-то всегда оказывался в выигрыше. Неуязвимый будто. Говорили, что есть у него мощи нетленные, которые он на дальней станции от святого отца в подарок получил. Или наоборот – сатанисты дали своему служителю такой тайный знак, что не трогает его ни один мутант. Вот в это не верил Артамонов, знал, сколько рубцов на теле Града, в бане в общей мылись. Да и девки по этому поводу не молчали… Владимир Львович поверил бы скорее в оберег заговоренный, какая-то фитюлька висела на шее Андрея на серебряной цепочке, никогда ее не снимал. Так, может, просто подарок чей-то. Или из первого хабара вещица – сталкеры такое любят, говорят, удачу приносит.
– В общем, Юр, держись ко мне ближе, а от Града подальше. Подальше, я сказал! Везение – не триппер, при близком контакте не подцепишь.
* * *
Запасы убежища когда-то казались бесконечными, но это на самом деле было неправдой. Меньше пяти лет – не вечность, но этого хватило, чтобы я дожил до своих пятнадцати… И чтобы крысы сожрали то, что не успело испортиться. Топливо, пригодное для дизелей, мы так и не нашли. Мы… Я в поисках не участвовал, но уже прекрасно осознавал, что вокруг творится: бункер постепенно подыхал, света не давали, а отопление включали только ночью, чтобы народ насмерть не померз. Днем и так все шевелились, чего включать-то?
И меня отдали в отряд разведчиков, тех, кто должен был дойти до города, чтобы попытаться как-то помочь оставшимся. Им сказали, что у мальчика тоже должен быть шанс. И я его получил.
Мама попрощалась со мной, а потом оттолкнула и только вслед бросила: «Не вздумай сюда возвращаться!» Я сначала не допер, но позже все понял. Остаться означало погибнуть наверняка. В пути я мог рассчитывать на удачу, и она не отвернулась от меня.
Оружие мне дали в руки еще в четырнадцать, ведь мужиков сильно не хватало. Раньше не давали, потому что его отдачей просто опрокинуло бы такую дохлятину, еще неизвестно, кто с кем лучше справился бы, я с АКСУ или он со мной. Про зверей и не говорю. Через пять лет они стали уже почище, фонил только каждый третий олень или кабан, но их нужно было еще отыскать. Хищные твари отрастили страшенные зубы, когти и неумеренный аппетит – тоже. Правда, убивать дистанционно умели только менталы да человек, так и крутились мы в Тверской губернии, как могли. То нам олень достанется, то им – еще и пара охотников вместе с оленем. В общем, не хватало поэтому мужиков… А заводское убежище ветшало, нижний этаж заливало водой, да и на верхнем тоже кое-где без резиновых сапог было не пройти. «Не вздумай возвращаться!» Я и не думал, не дурак, поди.