Такого никогда раньше не случалось, даже во время близости с мужчинами она умела контролировать себя и свой огонь, но в тот день что-то пошло не так. То ли она еще не отошла от ночного кошмара и сжиравшего ее огня, то ли Максим действительно вызывал в ней такие эмоции, которые не позволяли себя сдерживать. Она оставила ему ожог и больше всего на свете боялась, что он узнает о ней правду. Что он подумает? Что если будет тоже считать ее ошибкой природы?
«Ты уродка, Элишка. Таким, как ты, не место в нормальном обществе. Так что скажи спасибо, что я до сих пор не сдал тебя на опыты».
Элиза хорошо помнила эти слова и боялась услышать их от Максима. Лучше уйти самой. Порвать зарождающиеся отношения и больше никогда к нему не приближаться. Он переживет, не маленький. И она переживет, ведь еще и не такое переживала. Только почему же сейчас так больно, что каждый вдох грозит разорвать ее изнутри, а холодный тон ранит сильнее огня?
– Елизавета Николаевна? – еще один холодный тон, тот, который никогда ее не трогал, вывел из забытья. Элиза оглянулась. За спиной стояла Колченогая, и взгляд ее не предвещал ничего хорошего. – Зайдите ко мне.
Элиза спрятала телефон в карман пиджака и шагнула вслед за завучем к кабинету. Она не представляла, чем еще может добить ее этот день.
Осознание катастрофы пришло тогда, когда завуч положила перед ней на стол телефон с выведенной на экран фотографией. Элиза молча смотрела на снимок и почему-то не испытывала никаких эмоций. Все внутри словно замерло, замерзло, покрылось инеем от того самого тона. Не Колченогой.
– Что это такое? – плохо скрываемую ярость в голосе Людмилы Арсентьевны сложно было не заметить.
– Очевидно, это я, – ровно ответила Элиза. – С мужчиной.
Ярость больше скрываться не пыталась.
– Каким образом эту фотографию сегодня получила половина школы?! – заорала завуч.
– Не имею ни малейшего представления. Вы же понимаете, что снимала не я. Я была занята в тот момент. И рассылать подобные снимки не стала бы.
Элиза не знала, какого ответа ждала от нее Колченогая. Что бы она ни сказала, было понятно, что это ее последний день в школе. Как минимум, на ближайшее время. Уволят ли совсем или отстранят на время – ее ответы ничего не изменят. Произошло бы это в большом городе, возможно, последствий и удалось бы избежать, но не здесь, не в этом богом забытом городишке, где каждый человек на виду, где любую ошибку, любой проступок помнят и обсуждают еще несколько месяцев.
Хотя, почему ошибку? Кто и когда решил, что учителя не люди? Что они не имеют права на личную жизнь? Почему им запрещено выкладывать в сеть фотографии в купальниках, отдыхать в клубах и спать с мужчинами? Они размножаются от святого духа? Детей находят в капусте?