Интерперсональная теория в психиатрии (Салливан) - страница 272

Ночной кошмар, как обычно это называют, может отражать или не отражать компонент личности, называемый не-Я. Но в большинстве случаев - чем меньше содержание ночного кошмара и чем интенсивнее испытываемая человеком эмоция, иными словами - чем более разрушительный характер носят воспоминания о пережитом эмоциональном состоянии, тем больше у вас оснований считать, что во сне установилась тесная взаимосвязь между каким-то процессом и данным компонентом личности, о котором, как правило, можно судить только на уровне предположений и который является результатом крайне неблагоприятных контактов с внезапно возникающей и очень сильной тревогой в первые годы жизни человека.

В зависимости от актуальных переживаний позднего детства фундамент, заложенный переживаниями раннего детства, структурированными в не-Я, может либо развиваться дальше, либо пребывать в более или менее статичном состоянии. На протяжении этой эры у наиболее благополучно развивающихся личностей формируются предупредительные и примирительные процессы, действие которых направлено на проявления того, что ранее представляло собой персонификацию Я-плохой, а также происходит дезинтеграция тех мотивационных систем, которые обусловливают возникновение очень серьезных проблем либо с последующей реорганизацией - посредством сублимации или как-либо иначе - дезинтегрированных мотивационных систем, либо с регрессивной реактивацией более ранних поведенческих паттернов, заменяющих нереорганизованные компоненты. Но в период позднего детства у тех, чья жизнь складывалась не слишком удачно, например у детей, чьи родители умерли и они остались на попечении людей, из рук вон плохо исполняющих родительские функции, или были отправлены в детский дом, или случилось еще что-то подобное, могут наблюдаться исключительно ярко выраженные признаки этой важной системы процессов, которую мы называем термином диссоциация. *

Особенность диссоциации заключается в том, что человек остается в рамках сознательных процессов, что делает возникновение сверхъестественных эмоций практически невозможным, поскольку объект находится в бодрствующем состоянии. Дело в том, что диссоциацию легко принять за поистине магическое действо, когда вы совершенно спокойно отделяете часть себя самого и выбрасываете ее во мглу бездны, где она и пребывает на протяжении многих лет. Конечно же, это слишком упрощенное понимание. Диссоциация неизменно и очень точно выполняет присущие ей функции, но это совсем не то же самое, что держать в доме вечно спящую под наркозом собаку. Ее деятельность обусловливается поддержанием сознания в состоянии постоянной готовности и бдительности при участии некоторых дополнительных процессов, препятствующих обнаружению обычно лежащих на поверхности признаков того, что отдельные элементы жизнедеятельности человека осуществляется без участия его сознания. Я бы даже сказал, что самые яркие проявления диссоциирующих компонентов процессов системы самости можно наблюдать в навязчивом замещении жизненных проблем человека. Разумеется, между теми, у кого преобладающими неэффективными, необоснованными и неадекватными интерперсональными процессами являются замещающие процессы навязчивого типа, и теми, кто в определенных обстоятельствах испытывает те или иные шизофренические переживания, нельзя провести четкую разграничительную черту. И поэтому мы не вправе утверждать, что большинство распространенных в условиях нашей культуры замещающих процессов можно рассматривать в качестве признаков наличия у человека серьезных нарушений. Я думаю, что когда в результате более тщательного анализа полученных данных наши теоретические разработки несколько продвинутся вперед, мы обнаружим, что, возможно, это всего лишь частный случай. Так или иначе, существуют настолько очевидные параллели между сложностями в работе с действительно очень важными замещающими процессами и затруднениями в лечении шизофренических процессов, что различия между ними становятся незначительными. Говоря о действительно очень важных замещающих процессах, я имею в виду применение замещения в наиболее значимых сферах жизни. В наши дни замещающие процессы выполняют функцию маскировки необычайной уязвимости перед тревогой, свойственной практически каждому из нас. У подавляющего большинства навязчивых, как мы их обычно называем, людей, отчетливо наблюдаются проявления того, что мы считаем ненавистью, но что, как выясняется в результате более тщательного исследования, на самом деле является поразительной уязвимостью практически перед каждым, с кем они интегрируют интерперсональные взаимоотношения. Связанные с навязчивостью замещающие процессы, составляющие столь немаловажные, существенные аспекты жизни этих людей, всего лишь смягчают контакт, тем самым защищая их от аномальной уязвимости перед тревогой. Таким образом, связанные с навязчивостью замещающие процессы, по всей видимости, следует рассматривать в качестве яркого примера, иллюстрирующего механизм действия системы самости, полностью исключающей возможность выхода определенных событий и процессов на уровень сознания.