При более серьезных автоматизмах человек «оказывается» в такой неловкой ситуации, что складывается впечатление, будто он действовал вслепую; разумеется, подобные обстоятельства неминуемо приводят к возникновению сверхъестественной эмоции. Иногда он понимает, что, совершая действия, поставившие его в столь неудобное положение, он действительно пребывал в измененном состоянии сознания; это состояние можно было бы назвать очарованностью. Будучи очарованным, человек действительно начинает осуществлять поведение, способствующее созданию ситуации, в которой проявления диссоциированных импульсов вполне адекватны. Это случается редко; вместо этого человек зачастую «оказывается» во власти ужаса, страха, отвлечений и т. д. и выходит из подобного состояния, чувствуя себя как после нешуточной встряски.
Возможности реинтеграции диссоциированных систем
Диссоциированные системы мы обнаруживаем уже на первых этапах жизни человека; лучший шанс на автоматическую реинтеграцию они имеют на предподростковой, подростковой и юношеской фазах развития, но тогда же они представляют и величайшую угрозу для самой личности. Если говорить о будущем, то степень риска, которому подвергаются многие люди на выходе из предподросткового и подросткового периодов, значительно снижается по сравнению с началом этих эр развития. Но в то же время, каждый, кто знаком с контингентом больных, поступающих в психиатрические клиники, знает, что самые тяжелые личностные нарушения часто возникают именно в случаях застревания на предподростковой стадии, в подростковом или юношеском периоде. Реинтеграция пребывающих в диссоциированном состоянии важных аспектов личности человека возможна только в исключительно благоприятных условиях.
Один из таких шансов предоставляется человеку на предподростковой стадии, когда, как я уже говорил, развитие потребности в близости может повлечь за собой кардинальное перераспределение энергии между компонентом не-Я и другими компонентами личности. И одновременно с этой новой интегративной тенденцией, возникновение которой обусловлено ходом процесса развития, происходят определенные события, способные оказать благоприятное влияние на реинтеграцию системы диссоциированных тенденций. К этим благоприятным событиям предподросткового и подросткового периода относятся реинтеграция посредством того, что я называю «преднамеренной фугой»; реинтеграция «как будто бы изза неприятности, произошедшей во сне», и реинтеграция через «приспособление к сверхъестественному».
Для начала, вероятно, я должен объяснить, что я подразумеваю под фугой. В том значении, в котором я употребляю этот термин, она представляет собой сравнительно устойчивое состояние «сна наяву», т. е. человек действует во сне, пребывая в полной уверенности, что все это происходит наяву, и, насколько можно судить с позиции внешнего наблюдателя, он действительно бодрствует. Иногда фуги возникают при частично или полностью обусловленном органическими нарушениями состоянии эпилепсии, хотя если понимать фугу в значении, актуальном для нашего разговора, то мы не можем рассматривать ее только в рамках этого заболевания. Фуга является симптомом, присущим начальной стадии некоторых очень серьезных психических расстройств, хотя в отдельных случаях появления фуги оказывается достаточно, для того чтобы избежать возникновения тяжелого психического заболевания. Я бы описал это состояние так: человек верит, что он бодрствует, он совершает многие важные действия так, как если бы. он бодрствовал, и все окружающие полагают, что он бодрствует. Но связь с окружающей реальностью и со значением, которое для него имели в прошлом те или иные предметы, носит такой же отвлеченный характер, как в состоянии сна. Кроме того, у него существуют определенные барьеры, препятствующие вспоминанию, которые можно рассматривать только как признаки, свидетельствующие о пребывании в состоянии длительного сна.