Старикан терзал струны, а я под шумок договорилась с теткой-подавальщицей о молоке и хлебе. Все-таки отличная у Кимеи мордашка. Мне-брюнетке так жалобно поморгать ресничками, накручивая на пальчик прядку светлых волосиков, на Земле не светило. А здесь бабища сразу разжалобилась и взяла тощую девицу под крылышко. Притащила все, чего я попросила, даже хлебушек был еще теплый.
Я прихлебывала молоко и хрустела горбушкой, пока мужчины завтракали более основательно. Все. Даже Фиилор в девичьем обличье, при черном парике и кокетливом шарфике на шее, прикрывающем кадык, наворачивал кашу с мясом так, что за ушами трещало. Может, у парня глисты? Невозможно быть таким худым и столько жрать. Нет, конечно, трапезничал принц вполне интеллигентно, но с изрядной скоростью в его красиво очерченном рту исчезали вполне приличные объемы пищи. Или… тут я призадумалась, не в материальных глистах-паразитах дело, а в провидчески-магических талантах парня, которые его силы жрут как не в себя. Неужели и мне с «пятнозрением смертей» потолстеть в ближайшем будущем не светит? Хм, надо будет проверить. И если оно так, утроить калорийность пищи. Я не я буду, а мясо на косточках Кимеи наращу, чтобы кавалеры не оцарапались.
Задумавшись, не сразу сообразила, что старый пропойца у стойки не только играет, а и поет. Причем не в скрипучем стиле несмазанного колеса, а вполне пристойным низким, хрипловатым голосом. Это было что-то вроде баллады со слабыми рифмами. Но едва я уловила смысл — наплевала на художественную ценность и вся обратилась в слух. Да еще от души толканула обоих щитовиков и кивнула в сторону сизоносого певца. Готова поставить свою годовую премию на кон, старикан пел об Ольрэне!
Он ушел по-хозяйски, наш насмешливый бог,
На врагов наплевал и противников с грязью смешал,
Хохоча, пошутил, как другой бы не смог:
Со стола и с раздачи все карты собрал.
Захотели победы, хлебнули отравленной браги,
Горек путь победивших, лишенный веселой отваги.
Сами заперли мир, сами узникам стали подобны,
Он отмычки оставил, да пленники взять не способны.
Все ключи разбросал Рэн, с усмешкою злобной,
Не собрать ни богам, ни жрецам целиком или дробно.
А ключи-метаморфы пропитаны силою странной,
Их чужой не возьмет, не увидевши образ за рамой.
Лишь тому они в руки пойдут, кто захочет вернуть
То, что некогда было утрачено исказившими суть.
Коль решишься, иди без оглядки, собирайся же в путь,
Только веру в себя и друзей взять с собой не забудь.
Ради истинной сути своей ты ступай на дорогу,
Помни это, шагая вперед, и не жди ты особой подмоги!..