— Про какую антарктиду тебе?
— Где лед, — мечтательно ответила Ника, — еще бураны, снега и сту-уужа. Хорошо в-общем.
— Не волнуйся. Еще полгодика и будет тебе стужа, прям на дому.
Митенька! Иди сюда, в тенечек! Но Митя с Пашкой уже скрылись в глубине ангара и гудели оттуда невнятно, пересмеиваясь.
— Так вот, — сказала Василина, тоже закручивая темные волосы и убирая их за спину, — фу, жара какая. У меня сто новостей. Я тебе быстро их перескажу и мы поедем. Ты вечером не хочешь с нами, в город?
— Не. Работать надо. Вы Женьку возьмите, и маму. Вот это будет отлично, Фотий бензин сэкономит. Василина кивнула, улыбаясь, толкнула Нику острым локотком:
— И спать тебе не одной, так? Возьмем, конечно, к семи пусть соберутся. А мы еще часок с вами посидим, вина выпьем. Митя не будет, он же спортсмен и за рулем.
— Новости, Вась, — напомнила Ника. Та кивнула, трогая кончик носа, заговорила негромко:
— Они такие все, какие-то связанные, вместе. Во-первых, ты, наверное, знаешь, да, что Беляш, дом у него отобрали.
— Да ты что? — ахнула Ника, — я знаю, был там скандал, разборки какие-то, чуть не со стрельбой. И Ласочка после этого пропала. Его я не видела давно, он же по Низовому не ходит, бабки говорили, вроде переехал в Южноморск, со всей своей компанией.
— Ага, переехал. В пекло он переехал. Задолжал кому-то очень много. Убить хотели. Во-от… Это мне Митя рассказал. Он сказал, тебе, Василина, много знать не надо, только это вот — для спокойствия.
— Хорошее спокойствие, — удивилась Ника, — славно успокоил.
— Не, ты не в курсе, он прав. Потому что Митя в Низовом теперь домик покупает. Чтоб сделать бар. Свой. Чтоб не вышибала, значит, а сам по себе. Ника обхватила голые плечи вдруг заледеневшими руками, поежилась.
Уточнила глухо, отгоняя картинку с голубой водой в подсвеченном бассейне:
— Беляша, что ли, дом покупает?
— Что ты, — испугалась Васька, — откуда у него на такую домину? Я ж говорю — ма-а-аленький, до-омик! А про козла этого почему сказал — пока он тут королювал, пришлось бы ему бабки отстегивать. А теперь в поселке другие хозяева. Они с Митей хорошо. Понимаешь?
— Васинька. Так это что? Ты теперь что ли будешь хозяйка таверны?
Барменша?
— Барменш там не будет. Там будут только парни, я Мите сказала — если хочешь, чтоб расписаться, то никаких девочек-припевочек. А хозяйка, ну если потяну, буду. Это ж дело серьезное, не шаляй-валяй. Худое личико было непривычно серьезным, губы сжаты и синие глаза смотрели перед собой, в черную тень от высокого дома, где среди кустиков и елочек высился большой трон из корявых камней с вытертым до блеска сиденьем.