— Василина! Ты что? Вы с ним что? Ты замуж собралась? Ника отстранилась, чтоб лучше видеть подругу. Та кивнула и, кусая губу, рассмеялась. А потом вдруг всхлипнула, закрывая глаза рукой.
— Ну, Васинька, ты что? Ну чего ты плачешь? Мне кажется, он тебя любит, всерьез. И ты наверное его? Да?
— Кусик, он же совсем пацан. Слышишь, о! Бу-бу-бу, целует там свои акваланги, не лучше Женьки твоего, Пашке в глаза заглядывает. Я его старше… щас посчитаю… На шесть лет! Куся, он ведь меня бросит, через десять лет бросит! И я останусь с двумя детьми, ну и что что квартира машина и бар, а как я без него буду? Ника обхватила скорбно поднятые острые плечики и захохотала в голос, нервно встряхивая головой.
— Ой, Васька, ну каждый раз, когда я думаю, ты уже ничего не отмочишь, ты вот берешь и отмачиваешь… ты значит, посчитала сразу все? И разницу и детей и что отсудишь, и даже когда уйдет?
— Я уже взрослая и должна смотреть вперед, — оскорбилась Василина.
— Не до такой же степени! Васенька, мир вам да любовь. Женитесь и плодитесь, сколько ты там запланировала? Двоих? А Митя в курсе?
— Про свадьбу только. Ну, то он сам же. Так ты советуешь жениться? Ника решительно кивнула, обнимая ее.
— Настоятельно рекомендую. Только если он не станет лезть в бандитские боссы.
— Ты что! Он как раз наоборот. Он вообще хотел из города уехать, чтоб тут огород и помидоры. Но Куся, как же уехать, совсем уехать? Я что жена декабриста? Куда меня в огород? Мы поговорили, и представь, все вместе как-то решили. Ну, я потом тебе скажу. А сегодня вот домик посмотрим, вернемся и тогда уже сядем. И будет эта, помолвка, да?
— Да, Васинька. Сядем и выпьем, все будет чудесно! Я ужасно за тебя рада!
— И мне не надо расстраиваться? Что бросит?
— Нет. Десять лет поживешь, а там посмотрите. Друг на друга. И еще сто лет будет вместе.
— Ну, сто. За сто он мне, может, надоест совсем, — с сомнением отозвалась Василина. Поцеловала Нику в горячую щеку, встала, поправляя глубокий вырез.
И расцвела, навстречу выходящему на свет Мите. Тот, таща в руке ласты, тоже заулыбался, смущенно поглядывая на Нику. Поднял ласты повыше.
— А мне вот! Мне Паша подарил! Вася, поехали?
— Свадебный подарок, — вполголоса сказала Ника подружке, — ой, я не могу, ну точно, второй Женька. Вассалы Пашки великолепного!
Заревев, мерседес развернулся и, поднимая клубы белой пыли, попрыгал к поселку. А место Василины сразу занял Фотий, откинулся, как до него сын, и принял поданный Никой ледяной кувшин, примостил на грудь. Открыл рот, и Ника, которая следила за мужем, успела.