Наконец, сверившись с часиками и накидывая куртку, шепотом сказала себе:
— Ну…
И вышла, в пустой, слабо освещенный коридор. Повернула в замке ключик, и унесла его в темный кабинет, куда падал свет паркового фонаря. Сильно волнуясь, поднося часики к глазам каждые полминуты, простучала каблуками по гулкому коридору, вышла на боковое крылечко с тремя широкими ступеньками.
От кустов и деревьев ложились черные тени на желтый свет, и Ленке ужасно захотелось остаться тут, где нет никого, и можно просто ходить, трогая листья и ветки. Или стоять, слушая, как туман укладывается на длинные иглы сосен. Но через испуг, удивленно прислушиваясь к себе, вдруг поняла, четко стуча каблуками по плиткам, и чувствуя, как ночной ветерок холодит коленки в тонком нейлоне, ну нет, она не только боится. Она волнуется, и хочет сделать то, что решила.
Новый коридор в корпусе принял ее, и тут уже стоял шум, галдели далекие голоса, выплескиваясь из спортзала вместе с музыкой. Ленка успела пролететь половину пути, когда услышала знакомое музыкальное вступление. Ага. Он все сделал правильно. Нашел и вовремя поставил.
Ноги ступали в такт, и она ускоряла шаги, почти летела, на ходу стягивая наброшенную куртку и дальше, входя, несла ее в опущенной руке, почти волоча по полу.
Полутемный зал был полон, сверкали глаза, лохматились волосы. Блестели очки, лица взрослых у стены поворачивались, оглядывая смеющуюся прыгающую толпу.
Ленка коротко вздохнула, становясь на пороге и оглядывая толпу. И пошла, четко ставя ноги, обтянутые по икрам кожаными тугими сапожками, а навстречу ей пели-кричали радостные женские голоса из мрачных коробок динамиков:
— Somebody told me: «You'll go out of your mind
— In the heat, in the hit of a disco-night.»
— Ин де хит ин де хит оф э диско-найт, —
билось в ее голове, управляя шагами, откидывая плечи и вдруг мгновенно напоминая, как в третьем классе стояла на дощатой сцене, обомлев от ужаса, и не могла сказать ни слова из выученного стишка. И как после мама, ведя ее домой, попеняла с раздражением:
— Ну, разве так можно? Я сидела и краснела за тебя. Все выступили!
— «You will be deaf before your eyes go blind
— In the beat, in the heat of a disco-night.»
— Ин де бит ин де хит…
Ленка тогда поклялась самой страшной клятвой, никогда и нигде не вылезет вперед всех, чтоб — смотрели и ждали, а она…
Валик стоял сбоку, почти за колонкой, прислонясь к стене и скрестив руки поверх парадного свитера в черных ромбах по серому фону. Водил глазами по головам и когда увидел, как расступаются танцующие, отходят, создавая живой коридор, и тыкая друг друга локтями, медленно опустил руки, отклеиваясь от стены. Смотрел.