Из густых зарослей, где растения торчали без всякого порядка, на площадку в траве ступило странное существо, озаренное утренним ярким светом. Гибкие лапы плавно переступали, выпуская когти, горбилась гладкая блестящая спина в черных пятнах по золотой шерсти, мотался длинный тонкий хвост, биясь по бокам. И при каждом шаге медленно поворачивалась из стороны в сторону голова с прижатыми к черепу круглыми ушами. Вот уши пошевелились, вытянутая морда обратилась в их сторону, дернулись веера белых усов. И вдруг ощерилась пасть невероятно розового оттенка, как цветок, подумал зачарованный Даэд, не отводя взгляда от частокола белоснежных зубов. Желтые глаза мигнули, щурясь от ярчающего солнца. И, отвернувшись, существо проследовало мимо, вошло в перепутанные лианами деревья дальней стороны. Низкий рык раздался и стих. Снова заголосили в листве птицы.
— Охотник, — шепотом сказала Неллет, — хорошо, что уже солнце. Он плохо видит, когда светло.
Даэд молчал, подавленный увиденным. В башне было зверье, не только мелкие птицы, рыбы и бабочки с кузнечиками. Но даже самый большой кролик или пойманный оликантер не вырастали больше, чем одна лапа этого охотника. Еще были крысы, они жили сами по себе, и летучие мыши в заброшенных складских витках, крысы были ловкие и хитрые, очень умные, но они еще меньше, чем кролики.
— Охотник ест рыбу?
— Рыбу? — Неллет засмеялась чуть свысока, расправляя пальцами спутанные волосы, — ночью охотник может съесть нас. Потому мы не остались на поляне.
— На чем?
— Эй! — девушка бросила приводить в порядок волосы и села, с удивлением рассматривая Даэда, — ты откуда взялся, если ничего совсем не знаешь?
— С тридцать восьмого витка, — удивился в ответ Даэд, — там живут мои родители, и там жил я, а учился на пятидесятых, пока не стал твоим мужем, великая Неллет.
— С чего? С какого витка?
Они замолчали, разглядывая друг друга. А потом вместе засмеялись.
* * *
День первый, проведенный с новой Неллет в новом, непонятном для Даэда мире, он выдержал именно потому что был уверен, это всего лишь сон. Хотя слова «всего лишь» мало подходили для снов Неллет, которым придавалось такое значение всеми, живущими в Башне.
Новое обступало со всех сторон, кивало кронами огромных деревьев, светило солнцем, лучи которого направлены были прямо на их головы, неприкрытые потолками витков, оглушало мальчика мешаниной непонятных звуков. И может быть, Даэд не сумел бы выдержать такого количества непривычных вещей, но рядом была Неллет, которая хоть и понимала в происходящем больше, но оставалась раздетой и голодной. Именно Даэду пришлось управляться с теми вещами и явлениями, на которые указывала она, называя и рассказывая.