Через дрему послышался тихий смех, теплая рука тронула ее локоть, покачала, вытаскивая в реальность.
— Не спи, — сказала Крис, толкая ее бедром, чтоб сесть рядом, — открой глаза, а то пожалеешь. Ну?
— Что? — Шанелька хотела возмутиться. Но глаза уже открылись, и она ахнула, садясь и спуская ноги на гладкое дерево пола.
Ночи не стало. Вернее, огни приподняли ее, выгибая куполом, и под ним, черным, — бесчисленное количество звезд и световых пятен сияло в траве, прижималось к веткам, просвечивало насквозь цветы. Сад переливался, как увиденная за матовым стекло новогодняя елка — ярко, но очень мягко, ловя взгляд и заставляя его путешествовать от цветной травы к черным провалам, окруженным светом — среди ветвей, от трещин в старой коре к созвездиям цветочных венчиков. От космически измененных оттенков крон — синих, алых, медовых, к — радужной ряби на поверхности пруда, по которой темными сердцами плавали листья водяных лилий.
Шанелька оглянулась на собеседников, сама уже стоя на пороге беседки. Наверное, Крис хочет остаться с Джахи, пусть. Но сама Шанелька сейчас пойдет. И заблудится в этом цветочном космосе. Даже и хорошо, что они тут…
— Нам пойти с тобой, Нелькин? — Крис знала подругу и понимала, иногда той просто необходимо остаться одной, особенно в таких местах.
— Нет, — быстро ответила Шанелька. И исчезла за поворотом дорожки, сияющей тихим золотом.
Двое в беседке проводили ее взглядами. Посмотрели друг на друга, улыбаясь. Крис сидела теперь на месте Шанельки, рядом с забытой маленькой сумочкой и брошенной толстовкой. Передернула плечами, чувствуя легкую прохладу. Расправила толстовку, раздумывая, накинуть на плечи или чуть погодя отправиться следом за Шанелькой, отдать той, вдруг замерзнет.
Хеб Джахи отрицательно покачал головой, садясь на соседней тахте ближе, так что его колено почти коснулось колена Крис. Подал ей пузатый бокал, похожий на маленький аквариум с лужицей жидкости на донце.
— Выпейте, анэ Крис. Это теплый напиток. Для тепла в сердце. А прекрасная анэ Шанелька не будет с холодом.
Указал пальцем на вышитый орнамент своей рубашки:
— Сердце дает ей тепло. Радость.
Крис кивнула соглашаясь. Говоря на чужом языке немного неловко, хеб умел найти нужные по сути слова. Он прав. Шанельку согреет чистое восхищение садом. Потому что у нее дар — умение искренне восхищаться, без телячьих восторгов погружаясь в самую глубину ощущения. Точно так же, знала Крис с легкой печалью, ее подругу могут заледенить другие ощущения, плохие. И там — сколько ни надевай теплых вещей. Это называется эмпатия. Всему в этом мире есть названия. Даже таким зыбким, неуловимым и не дающим себя потрогать вещам.