Она покрутила находку в руках, трогая костяную ручку ножа, почерневшую от времени и непогоды, и его длинное зазубренное лезвие, все изъеденное ржавчиной.
Сомнений быть не могло: это тот самый нож, которым она во время ретрогипноза убила мастифа.
Почувствовав резкую боль, как будто ее ужалили, Чарли увидела тоненькую струйку крови, появившуюся на кончике указательного пальца. Она отсосала кровь: порез оказался глубоким, почти до самой кости.
Ветер трепал ее волосы, и, казалось, тысячи глаз наблюдают за ней из наступающей ночи. Перевязав палец носовым платком, Чарли попыталась сосредоточиться. Но тщетно: мысли ее отчаянно метались.
Она убила собаку. Вот этим самым ножом. Но в другой жизни.
Чарли выбралась из куста ежевики, окончательно загубив свое льняное платье, и, спотыкаясь, побрела к пруду. И как это все объяснить? Должно же быть хоть какое-нибудь объяснение. Ну хоть что-то.
По щеке скользнула капля, потом другая. В пруду, черном и беспокойном под поднимающимся ветром, плескались волны. Уставившись на нож, она испугалась, что порежется снова, на этот раз еще сильнее.
Удостоверившись, что поблизости нет рыболовов, Чарли изо всех сил забросила нож в пруд. Достаточно далеко и глубоко, чтобы она не смогла пробраться сюда во сне и вытащить его обратно. Нож перевернулся в воздухе и, едва различимый, с легким шлепком, словно подскочившая форель, упал в воду. Исчез. Будто его и не было никогда.
А может, и на самом деле не было?
Чарли побрела к дому, стискивая палец, обмотанный носовым платком, и пытаясь убедить себя, что порезала его о какой-то корень, а вовсе не о нож. И ничего она такого не находила. Никто и никогда не оставлял никакого ножа под кустом.
Она достала из «ситроена» сумочку и приблизилась к стене амбара, возле которой во время сеанса ретрогипноза сидел на цепи мастиф. В сгущающейся темноте кольцо сливалось с кирпичами, и Чарли понадобилось время, чтобы различить его. Подойдя ближе, она протянула руку и коснулась кольца. Оно уже почти распалось от ржавчины, один кусок отслоился и раскрошился в пыль в ее пальцах.
«Бред какой-то. Я схожу с ума. В прошлой жизни я убила собаку».
Дождь становился все сильнее, но Чарли едва ли замечала его, впившись взглядом в этот амбар, с его летучими мышами, пауками и старым автомобилем. Тем самым «триумфом», в котором обнаружилась ее собственная жевательная резинка. Повсюду одни сплошные тайны.
Войдя в дом, Чарли включила свет в маленьком темном коридоре и заперла за собой дверь. Не стало слышно завываний ветра и шума воды. Возникло ощущение, что время остановилось.