— Да ничего — клевый чувак. Сильный как буйвол. Да и как мужик еще ничего — могет. Я думаю иным молодым за ним не угнаться.
— Да ты что! — я недоверчиво рассмеялась. — Откуда знаешь?
— Ты бы бабулю видела. Помолодела лет на двадцать. Носится по квартире, как приведение с моторчиком. Про все болячки сразу забыла. Правда бабуля про генетику говорит — метисы самые жизнестойкие особи.
— Какие метисы?
— Полукровки то есть. Ван ведь наполовину китаец. Кстати, Ван — это фамилия. У них все наоборот. А отец у него из белоэмигрантов, мать из Манчжурии. А имя Даниэль, вариант от Данилы. Фамилия от матери, чтобы на общем китайском фоне не выделяться. Так что китайского в нем только глаза. Вот ты, например, спирохета бледная — без слез не взглянешь, это потому, что твоя славянская кровь несколько поколений не разбавлялась инородцами.
— А татары как же? — я даже обиделась за своих славянских предков.
— Ерунда. Не было никакого ига. Это все Романовы насочиняли гораздо позже, чтобы крепостничество оправдать и свое узурпаторство. Самозванцы они. Вот и свалили все на бедных татар, да еще и в монголы их записали. Где монголы, а где мы? И столько веков люди эту лабуду кушали. Вот что умелая пропаганда делает!
— Ну, ты даешь! Где монголы, а где Романовы — между ними триста лет.
— Да какие триста, если их, вообще, не было.
— Монгол или Романовых? — уточнила я, втайне надеясь ее позлить, и не ошиблась.
— Монгол, дубина ты непонятливая, — Вилька и правда разгорячилась не на шутку, но, увидев, что я смеюсь, быстро врубилась и махнула рукой, — что с тобой говорить, ты в шорах традиционной хронологии. Возьми лучше книжку почитай, умными дядями написанную. Историки аж взвыли, а крыть то нечем. Так — кусаются в научных трудах, да кто их читает, а вот вынести это на публичное обсуждение бояться — доказательств-то нету.
— Ох, Вилька, ну какие еще доказательства, когда это и так все знают.
— Ну и что! Каких-то пятьсот лет назад все знали, что земля плоская и стоит на трех китах. И только пара чудиков кричала: «Круглая, круглая!»
— Да, и кончили свою жизнь шашлычком.
— Первопроходцам всегда трудно, — сокрушилась Вилька, — но время-то рассудило, кто был прав. Да что я тебе рассказываю — прочитаешь, сама все поймешь.
— А если нет? — засмеялась я. — Вдруг не пойму?
— А куда ты денешься — у тебя характер такой. За то и люблю тебя — за нестандартное мышление и отсутствие догм.
— А кто меня постоянно критикует и именно за образ мышления?
— И вовсе не за это, а за то, что принца своего ждешь, призрачного.
— Призрачно все в этом мире, бушующем… — пропела я.