– Войдите, – сказал он с запозданием.
На пороге стояли двое. Один – пропитанный запахами Ада, в чёрном плаще поверх обнажённых плеч. У пришельца были непослушные короткие белые волосы и загнутые назад рога. Второй – в белом, но порядком испачканном по подолу плаще. Этого Дункан уже видел. Странная, однако, парочка – храмовник и демон… Высший осторожно переводил взгляд с одного на другого, ожидая объяснений.
– Посланец Темной Госпожи, – рогатый демон изящно поклонился и положил руку на плечо храмовника, заставляя поклониться и его. – А это – наш дар Вашему Высочеству. Жест доброй воли.
Дункан посмотрел на демона, затем на храмовника. Киган ощутимо напрягся – «даром» он быть не хотел. Двэйн подтолкнул его вперёд и влево, а сам слегка шагнул в другую сторону, обходя вампира справа.
– Я не буду вступать в Армию Тьмы, – заявил Дункан капризно.
Двэйн всмотрелся в лицо вампира. Тот выглядел паршиво. Чёрные волосы были плохо расчесаны, лицо заметно исхудало. И всё же столетиями голодавший вампир мог бы выглядеть и хуже.
– Я отстал от своей госпожи, – сообщил Двэйн, медленно, как кошка, приближаясь к вампиру. – Её пленил Хранитель Меча, и вчера, кажется, моя Владычица вынуждено гостила у вас в замке.
– А… – неуверенно сказал Дункан. – Ты про эту Владычицу? Так она ушла. Я уже говорил герою.
– Я думал, – сказал Двэйн, присаживаясь на подлокотник кресла Дункана, – ты скажешь мне то, что не стал бы говорить им. Возможно, ты помог моей Госпоже выбраться из плена, и теперь она с тобой?
Дункан сглотнул и окинул Двэйна оценивающим взглядом. Демон выглядел сильным. Не из последних. Но для серьёзной фигуры вёл себя слишком развязно. «И потом, – подумал Дункан, – что мне может сделать демон?» Ключевую же роль сыграло то, что Дункан чувствовал себя просто восхитительно после двух дней хорошего вкусного питания. Сил у него прибавилось настолько, что он не мог дождаться, когда сможет опробовать их в деле. Дункан плавно поднялся, уходя из-под возможной атаки, и шагнул к двери.
– Скажу, – протянул он, подхватил посох, стоявший у стены, и резко ударил им о пол.
Едва пальцы Дункана легли на резное дерево, Двэйн рванулся вперёд, готовый зубами вцепиться в горло вампира. Клыки его удлинились, лицо исказилось. И без того сильные бицепсы ещё больше раздулись – теперь он мало походил на человека. Удлинившиеся когти впились в грудь вампира, разрывая ветхий бархат камзола, но прежде чем они коснулись небьющегося сердца, посох снова стукнул о пол, а вампир рассыпался на десяток маленьких тварей, бешено бьющих кожистыми крыльями.