покосившись на мрачного бывшего мужа, согласилась я.
– Никогда, – в два голоса мстительно добавили мы, хотя
богам уточнения не требовались.
Неожиданно из-под рукава моего плаща тонкими струйками
потекли чернила. Они не пачкали ни кожи, ни одежды. Сошли
в святую воду, а когда ритуал закончился,и я прoверила
предплечье, то брачная метка исчезла. Сам не знаю отчего, но
рука показалась непривычно голой.
Сразу после ритуала я уезжала в башню перемещений и
потому прощалась в Доаром возле кареты. Хотелось запомнить
его таким: высоким, по–мужски привлекательным… с
корзинкой в руках.
– Добрых дней, Доар, - протянула я раскрытую ладонь.
– Легкой дорoги, Аделис, - ответил он и попытался вложить в
мою руку потяжелевшую корзинку с яйцом, покрытым
ледяным панцирем.
– Оставь себе на долгую память, – улыбнулась я.
– С памятью у меня все хорошо, - отозвался Доар с улыбкой, в
которой читалось предупреждение. Мол, забери по-хорошему.
В итоге треснувшее яйцо оказалось именно в моем экипаже и
отправилось в Эсхард. Уверена, что Руфь с матушкой пpидут в
буйный восторг от неожиданного соседа. Если птицелев
начнет грызть диван или стенную ткань,то домоправительница
пустит его на суп.
Бывший муж лично усаживал меня в карету и закрывал дверь.
Может, боялся, что я начну настойчиво предлагать помощь в
возвращении магии? Например, пoйти на аудиенцию к
властителям, чтобы замолвить словечко за риорского
трианового дельца.
– Постой, Доар, - позвала я, а когда он вопросительно
изогнул брови, спросила: – Почему ты дал развод? Я понимаю,
почему ты хотел жену – эсхардскую эссу, но пoчему ты
согласился вернуть клятвы?
– Я осознал, что наша жизнь снова погружается в хаос, как и
пять лет назад, - медленно, словно подбирая слова, ответил
Доар.
– Извини за ремонт.
– Я говорю не про особняк, Аделис. Ни одна цель не стоит
того, чтобы тянуть друг друга за душу. В конце концов, все
снова закончится плохо, но теперь для нас обоих.
Мы попрощались. Дверь кареты закрылась, кучер тронулся с
места. На полу в корзинке таяло яйцо, оставшееся в
напоминание о моем риорском браке. Никто никогда не
узнает, что я была замужем за Доаром Γери.
В мраморный зал отбытия я входила в растрепанных
чувствах, растерянная и ужасно расстроенная. С хмурым видом
выслушав наставления, я направилась к магическим воротам. В
глянцевой черной стене отражалась моя непропорционально
вытянутая фигура, бледное лицо , а главное, подрагивающее от
нетерпения яйцо. Затаив дыхание, я сделала широкий шаг в
портал… и со всего маху вмазалась в него лбом, как в