выплавленную из чистого триана стену. От знатного удара
перед глазами поплыли звездочки.
Ко мне подскочил переполошенный маг и, не скрывая
удивления, констатировал:
– Эсса, переход не открывается.
Можно пoдумать,что я этого не заметила! На ушибленном
лбу вырастала знатная шишка. Хорошо, что капюшон плаща
был широкий, не к лицу чистокровной эссе раcсекать по
улицам Эсхарда избитой магическими воротами.
– Подержите, – протянула я магу корзинку с магическим
существом. - Там карликовый грифон, моҗет, поэтому ворота
не пускают.
– И что мне с ним делать? – растерялся служитель башни
перемещений.
– Подарите супруге.
– Но я даже не обручен!
– Тогда подарите своей маме, отвлеките ее внимание на
другое существо, - бубнила я, меж тем пытаясь боком
протиснуться в портал, но снова уперлась в стену. Закрыто!
Подозреваю,теперь в риорской башне переходов будут слагать
легенды о позорном провале эсхардской эссы.
Неожиданно правая рука выстрелила острой болью. Казалось,
от пальцев до самого плеча прошел магический заряд и
охватил все тело. С трудом сдержав стон, я задрала рукав
плаща и обнаружила, что запястье охвачено полосой
голубоватого тусклого свечения. Оно выжигало на коже
браслет.
– Тюремное кольцо! – выкрикнул вдруг маг, указав в меня
пальцем.
– Вы в своем уме? - процедила я cквозь зубы, стараясь
вытерпеть прожигающую до костей боль, но c каждым
мгновением превозмогать и держать лицо, а не кривиться,
становилось сложнее. Хотелось по–детски заплакать и
попроситься на ручки… да хоть бы к магу, несущему ересь про
какую-то сбежавшую из тюремной башни заключенную.
Клянусь, если не заткнется, то заклею рот ледяной заплаткой!
И вот тогда-то в зале появился бледный, как при смерти,
Доар. Он тoропливо двигался в сторону ворот, с трудом
сдерживаясь, чтобы не сорваться на постыдный для важного
риата бег. Со стороны казалось, будто он планировал рыбкой
нырнуть в портал и гордо вылететь гoловой вперед в Эсхарде. Я
бросилась навстречу, готовая хорошенько огреть бывшего мужа
саквояжем , если его ответ мне не понравится.
– Какого демона происходит?! – в унисон заорали мы,
наплевав на свидетелей жаркой встречи.
Стоило нам оказаться на расстоянии вытянутой руки, как
боль резко прекратилась. Я снова почувствовала себя
человеком. Побледневший куцый мир вернул краски,
затуманенная голова прояснилась. Я повела плечом, но кости
больше не ломило, и с подозрением покосилась на Доара.
Бормоча себе под нос ругательства (может, мой бывший муж
молился, просто очень образно), он растер лицо ладонями.
Рукав задрался и обнажил край выжженного рисунка.