Тайрек закинул оплату в утилизатор и стал ждать. Не прошло и минуты, как машина со свистом выплюнула наружу остаток бруска и маленькую коробку с тремя ампулами. Спрятав остатки Платины обратно в ботинок, Тайрек побрёл дальше.
Действующие граждане Синдиката за всё расплачивались чипами, вживлёнными в руки. Отходы утилизировались, предоставляя еду и воду. Жизнь зависела от непрерывности цикла употребления и утилизации. Деньги являлись эквивалентом ресурсов на счету гражданина, которые он мог потратить на печатание тех или иных благ. Если вещь ему не нравилась, он в любой момент мог утилизировать её и на получившиеся материалы напечатать что-то другое или же отдать другому действующему гражданину. В качестве подарка или уже за соответствующую плату — это решалось на месте.
Никто не мог напечатать что ему хотелось, для начала требовалось купить соответствующие схемы для утилизатора. Вещи, сделанные вручную из отдельных деталей и не имеющие схем, ценились выше всего, да и чаще на них уходило больше материала — в отличие от человека, утилизатор лишние ресурсы не тратил. Алкоголь и натуральную еду утилизаторы не печатали, их приходилось покупать в специализированных магазинах. На них деньги тратились безвозвратно. Конечно, если не считать возвратом получавшиеся после отходы.
Но почти сто лет назад один умник догадался взломать свой утилизатор и внести в программу печатание сверхплотной материи. За неимением лучшего, её назвали Платиной. С одноимённым металлом новое вещество объединяла разве что ценность. Благодаря высокой плотности, новая Платина занимала очень мало места, но весила достаточно много, чтобы хватало на переплавку и печатание чего-то нового. Правила игры изменились.
Тайрек быстро нашёл нужных людей, способных настроить утилизатор на печатание брусков любой формы и веса. Но больше пятисот грамм сааксец брать опасался — патрули внутренних войск Синдиката могли использовать сканеры для обнаружения сверхплотной материи. Когда ему удавалось, Тайрек лично ездил на окраины, где дилеры печатали модельные наркотики, запрещённые Синдикатом. Расплачиваясь Платиной, Тайрек тем самым воровал ресурсы у Синдиката. Отдавал в руки, отказывающиеся возвращать материю в общую систему, угрожая в отдалённом будущем экономическим крахом. Цикл утилизации просто нарушался: на печатание уходило больше ресурсов, чем возвращалось обратно.
Центр, переполненный Приютами, где рабочие день за днём выбивали себе возможность стать действующими гражданами, практически не пострадал. Но окраины, куда заселяли новоявленных подданных Синдиката, начали расслаиваться. Зачем работать, если можно жить за чужой счёт? Воры тащили всё, что плохо лежит, к умельцам, сумевшим отключить утилизаторы от общей системы, а те за небольшую доплату ненужные вещи превращали в нужные. Появились даже банкиры, хранящие наворованное добро до лучших времён. А за ними стали образовываться целые банды громил, живущие с процентов за охрану. Ублюдки чуть ли не ежедневно нападали друг на друга в надежде урвать хранилище с хламом потяжелее. Заключались и распадались хрупкие союзы, старые обиды забывались, ибо тут же появлялась плеяда новых. Окраины превратились в огромный кусок вечно воюющей ничейной земли. Полиция туда старалась лишний раз не лезть, сваливая заботу за собственными гражданами на Синдикат, а тот, в свою очередь, не видел большей выгоды в поддержании порядка. Трупы лишь корм для утилизатора, возмещающие украденное из системы добро. В самые худшие дни мертвецов становилось так много, что санитарные команды не успевали их перерабатывать. Гармонию поддерживали лишь вигиланты: ребята, скрывающие лица за звериными масками, взявшиеся защищать работящих граждан от воров и грабителей.