— Говорят, ты славно его отмутузила, — обратился Реджинальд к принцессе. — Стоило заходить так далеко?
Сабрина пожала плечами:
— Он сам начал. Я и не думала драться с ним.
Кински тяжело кивнул. Сабрина была уверена, что на Роуз он старался не смотреть, хоть его взгляда никто и не видел. Потом, повернувшись к Елизавете, продолжил тираду:
— Пожалуйста, не верь во всякую хрень, которую рассказывают синегубые голодранцы, живущие в пустыне и жрущие собственные экскременты. Хорошо?
— Во-первых, Реджи, после окончания войны мы обязуемся называть «синегубых голодранцев» сааксцами, — заметила Сабрина. — Во-вторых, большинство из них живёт в джунглях. И, в-третьих, технически мы тоже едим собственные экскременты. Смотри-ка, хоть в чём-то я умнее тебя.
— Есть огромная разница между тем, чтобы жрать своё дерьмо, и расщеплять продукты жизнедеятельности на атомы, чтобы затем использовать их для создания готовой к употреблению еды, — тут же педантично парировал Кински, поправив чёрные очки. С его волос посыпалась перхоть. — Как бы там ни было, Лиз, ты хоть знаешь основные постулаты их религии? Табу? Ты представляешь себе, что, по мнению этих говнюков, люди, имеющие аугментические протезы, отправятся в ад? То есть любой солдат, проливавший кровь во имя сохранности Первого Города и потерявший конечность на войне, будет гореть в дьявольских котлах всю оставшуюся бесконечность. Это же оскорбительно, чёрт возьми.
— Полегче, Реджи, — вмешалась Сабрина. — Она же ещё почти дитя. Послушай, Лиззи, скажи мне их имена, и я сделаю так, чтобы они больше к тебе не приставали, хорошо?
Елизавета отчаянно замотала головой. «Отличный знак, — с некоторым облегчением подумала Сабрина. — У сестрёнки всё-таки есть хоть какая-то гордость».
— Почему ты не хочешь моей помощи? Собираешься справиться с ними сама?
— Я не помню их имён, — пробормотала Елизавета.
«Приехали».
— То есть ты хочешь сказать, — стиснув зубы, сказала Сабрина, — что ещё даже не познакомилась с ними?
— Я усмотрел среди них Веру из Дома Сигурд, — раздался голос за спиной Сабрины. Девушка обернулась и увидела Грегори, тащившего под руку Дэниела. Из-под светлых вихров пятнадцатилетнего третьекурсника весело взирали на мир горящие серые глаза, тонкие, почти что женские губы растянулись в наглой улыбке. — Седоволосая такая, с вздёрнутым носом. Та ещё сука. Судя по всему, она у них заводила. Ещё была Ромита Кармайн и Солейл Фортескью.
— Почему ты не помог сестре? — холодно спросила Сабрина. Грегори аккуратно усадил Дэниела за стол, погладил бакенбарды, которыми так гордился, и сказал: