Он смотрит с кротким удивлением на разломленную сигару – по половинке в каждой руке. Он бросает их на тарелку с остатками соуса и расправляет салфетку над свидетельством своих эмоций.
– Аид предал меня, – говорит он. – Сдал тому репортеру. Он годами собирал на меня компромат, а потом передал его Бреннану.
– Зачем это ему? – спрашивает Берко. – Если он был твой аид.
– Я правда не могу ответить на этот вопрос. – Герц трясет головой, он ненавидит головоломки, вынужденный до конца жизни биться над одной, нерешенной. – Деньги, может быть, хотя такие вещи его никогда не интересовали. И уж точно не по убеждению. У Литвака нет убеждений. И верований нет. И никакой верности другим, за исключением тех, кто ему подчиняется. Он почуял, чем дело пахнет, когда эта банда взяла верх в Вашингтоне. Он знал, что мне конец, знал даже раньше, чем я сам это понял. Полагаю, он решил, что время пришло. Может, он устал работать на меня и захотел меня подсидеть. Даже когда американцы от меня избавились и прекратили все официальные операции, им нужен был свой человек в Ситке. И они не смогли бы найти никого лучше за свои деньги, чем Альтера Литвака. Может, ему надоело проигрывать мне в шахматы. Может, он увидел шанс победить меня и воспользовался им. Но он никогда не был моим аидом. Постоянный статус ничего для него не значит. Как и то дело, я уверен, которым он занят сейчас.
– Рыжая телица, – говорит Берко.
– Так вот оно что, простите меня, – говорит Ландсман, – но я не возьму в толк. Прекрасно, у вас есть рыжая телица без порока. И каким-то образом вы привозите ее в Иерусалим.
– Потом вы ее убиваете, – продолжает Берко. – И сжигаете до пепла, и готовите из пепла помазание, и мажете им священников. Иначе они не могут войти в Святилище. В Храм. Потому что они нечисты. Я правильно излагаю? – поворачивается он к отцу.
– Более или менее.
– Хорошо, но я одного не понимаю. Разве там сейчас не эта, как ее? – вмешивается Ландсман. – Не мечеть? На холме, где раньше был Храм.
– Не мечеть, Мейерле. Святилище, – говорит Герц. – Куббат-ас-Сахра, «Купол скалы». Третье по значению святое место в исламе. Построен в седьмом столетии Абдал Маликом, точно в том месте, где стояли два еврейских Храма. В месте, где Авраам собирался пожертвовать Исааком, где Иаков узрел лестницу, ведущую в небо. Пуп земли. Да. Если вы хотите восстановить Храм и возродить древние ритуалы, чтобы ускорить пришествие Мошиаха, тогда придется что-то делать с «Куполом скалы». Он мешает.
– Бомбы, – говорит Берко с напускным равнодушием. – Взрывчатка. Это все прилагается к Альтеру Литваку?