Вслед за Нодаром я прошел в первый подъезд пятиэтажки, чей чердак был использован им в качестве ночного места отдыха. Мы поднялись на пролет между первым и вторым этажами и устроились на подоконнике.
- Обидно, - наконец, сказал Нодар, - что ни один таксофон не работает, а у местных зимой снега не допросишься.
- Вы хотели позвонить жене?
Он кивнул и снова замолчал.
- Может быть, мне попробовать позвонить?
Вздрогнув, он посмотрел на меня. Потом снова уткнулся взглядом в пол, еще больше ссутулился, как-то весь подобрался: голова уехала в плечи, руки безвольно повисли вдоль тела; мятый темный плащ стал как будто на несколько размеров больше.
- Вы первый, кто заинтересовался моей персоной, - глухо произнес Нодар. - Остальные или спешили удалиться или...
Я ожидал продолжения, он, увы, его не последовало.
- Так мне позвонить? Дайте номер...
- Нет, подождите. Лучше я сам как-нибудь. Нина... она может... как бы это сказать?.. словом, она может вас неправильно понять. Может подумать, что я тут с кем-то...
- А вы сами ей сможете объяснить?
- Это уже мои проблемы, - вопрос задел его за живое. Нодар замолчал, но спустя минуту все же добавил тихо:
- Постараюсь... У нас же дети. Девочка и мальчик. Шести и четырех лет, совсем маленькие. Знаете, дети в таком возрасте все быстро забывают, меньше восприимчивы к подобным драмам; да, наверное, так оно и лучше.
Я вздрогнул.
- Вы о чем?
- Нина подумает, что я ушел к другой, вот чего я больше всего боюсь. Знаете ли, молодой человек... хотя, зачем я это вам объясняю...
Долгое молчание. Южанин провел пальцами по непокорным вьющимся волосам; местами в них уже пробивалась седина. Все так же глядя в пол и начисто забыв о моем существовании, он медленно произнес:
- Мне сорок семь. Это, наверняка уже большая половина срока. А Нине только двадцать девять... И это было очень давно, то, о чем она могла бы беспокоиться, столько лет назад... задолго до нашего с ней знакомства. Сейчас уже ничего нет... слишком поздно. Все уже позади, всё далекое-далекое прошлое.
Он сменил позу и продолжил:
- Нет, конечно, к чему отрицать, она... Лана звонила мне три дня назад. Первый раз трубку взяла Нина, Лана дала отбой. Потом к телефону подошел я; мы поговорили минут десять и я понял, что говорить нам, собственно, не о чем. То же, кажется, поняла и она; правда, зачем-то предлагала встретиться, как-нибудь на днях, но о свидании мы так и не договорились. А Нина... должно быть, она догадалась, с кем я имел беседу, и сочла мое исчезновение логичным ее завершением. Ну, как же, последнее время ночи мы проводим порознь, я сторонюсь собственной супруги, с утра до вечера провожу на работе. В выходные - по магазинам - я в один, она в другой. - Он помолчал и продолжил другим тоном: - Ваша помощь в этом деле ни к чему.... Думаю, будет лучше, если я сам во всем разберусь, а тем более, если Нина поймет меня, то, что я хотел бы ей рассказать, мы сможем найти выход из создавшейся ситуации. Обязательно найдем, - повторил он как заклинание. А через некоторое время добавил: