— Нет, это была не Жанна, — честно ответил я ей и ее глаза непонимающе округлились, — И не отец… — легкий и почти незаметный облегченный выдох сорвался из ее губ, но настороженность никуда не пропала, — На самом деле я не видел, кто это был, потому что у меня были закрыты глаза…
Признаваться в таком было не только стыдно, но и неприятно. Тем не менее я твердо решил, что с этой девочкой у меня все будет по-другому, а начинать отношения со лжи и тайн не хотелось.
— Почему ты так уверен, что это не… Жанна, если ты не видел? — мне хотелось увидеть в ее глазах хоть каплю ревности, но там был только искренний и даже немного детский интерес. Это пока…
— Потому что Жанна была снизу, а удар был нанесен сверху. Но я почти уверен, что Жанна не просто случайный свидетель, а активный соучастник. Что-то типа отвлекающего маневра… — разглядывая свой счесанный маникюр на руках, протараторил я, осознавая, как тяжело вести такие разговоры с девушкой, которая тебе не безразлична, — И ты должна знать, эта Жанна для меня ничего не значит. Я ее не люблю и мы не встречаемся.
— Неужели ты не видел нападавшего? Нужно заявить в полицию. О, составить протокол! Твой отец наверняка простит и поможет тебе, когда узнает, что произошло тем вечером, если только… — «…Сам не был к этому причастен» — закончил я про себя за девочку эту мысль, озвучить которую у Полины не хватило храбрости. Еще мне не понравилось с каким холодным равнодушием она проигнорировала мое последнее предложение, словно ее на самом деле интересует только восстановление справедливости! — В любом случае, я советую тебе найти хорошего адвоката и обратиться в суд. Хотя твой отец и без меня это прекрасно знает…
— Отец… — против воли наше теплое общение задело какие-то особенные струны моей души и я заговорил о том, о чем боялся даже подумать, — Думаю, ему будет лучше без такого сына, как я. Понимаешь, Полина, та жизнь, которую я для себя выстраивал многие годы, ведет прямиком в низы общества. И я не говорю сейчас о материальном положении, а имею в виду алкашей, наркоманов, прожигателей дней…
— Важно, что ты это понимаешь, а значит готов исправиться! — ее рука неожиданно накрыла мою ладонь… Этот простой жест вызвал самую что ни на есть судорогу кончиков пальцев, которая медленно прошла по всему телу и ударила в самое сердце. Черт, это было даже физически больно! Но одновременно так приятно… Маленькая девочка одним гребаным прикосновением разрушила тщательно выстроенный мною барьер, закрывающий не только от лишнего внимания, но и возможных душевных травм. В тот момент я понял, что она может стать моей погибелью, ведь отныне любое ее слово имеет для меня колоссальное значение.