Убежала.
Mokich
***
Папа о войне не рассказывал, я знала только, что он был в эвакуации, работал за Уралом на военном заводе. Про бабушку как-то не задумывалась. А несколько лет назад нашла в семейном архиве письмо, которое написал бабушкин брат моему папе 29 июля 1944 года. Семья была из городка Высокое, это еще ближе к границе, чем Брест. Та самая Западная Белоруссия, которая в СССР с ноября 1939 года. Оказывается, бабушка в июне 1941 года поехала из Москвы туда, повидать родных. И только по этому письму я поняла, что бабушка и папа всю войну друг о друге ничего не знали. И письмо дедушки Сережи, ответ на папино, было первым из освобожденной Белоруссии. Да, только в самом конце письма, отчитавшись о всех родственниках, дедушка Сережа написал, что немцы буквально в последние дни успели угнать в Германию его младшего сына, семнадцатилетнего Мишу. Я читала и знала, что все кончится хорошо, Миша даст обет — вернусь, пойду по стопам отца, стану священником. Вернется, обет выполнит.
Но всё думала, я-то знаю, что это будет, а они тогда…
Вера Пророкова
***
Бабушка рассказывала, как к ним в деревню пришли немцы, расселились по домам. У бабушки просили «яйцо, млеко, сало», приходилось отдавать последнее. А она тогда только родила, младенец кричал, чем мешал «гостям», которые очень просили «заткнуть» ребенка.
А дедушка умер после снятия блокады — съел пол-батона за раз, не выдержал.
Masha Vasilieva
***
Из моих было клещами не вытянуть. Даже про сам день победы: как вам объявили, что было? Хотя оба фронтовики. Дед поступил в военное училище в 39-м. Когда стало ясно, что будет война («Только одному человеку в стране было это не ясно!»), организовали ускоренный выпуск, и в августе с новенькими лейтенантскими петлицами он появился в действующей армии. Бабушка пережила почти всю блокаду в Ленинграде. Закончила курсы медсестер, и — на фронт. Выехала на одном из первых поездов после прорыва. Рассказывала только, как несла домой со службы сэкономленную миску супа и разлила у самой двери, поскользнувшись. Ревела! Крупу собирали с земли по зернышку. В первые дни на фронте тоже ревела. Притащит раненого к палатке, где врачи оказывают первую помощь, а там лежит очередь таких же раненых, и понимаешь, что этот — не долежит. А надо-то буквально две минуты на него потратить.
Дед рассказывал, как каждую ночь привозили молодое пополнение и пускали в атаку на прекрасно укрепленную высоту, окруженную болотами. За день фашисты всех покрошат в винегрет, ночью — новый эшелон с новобранцами. Через неделю, положив тысячи и тысячи, в самом буквальном смысле завалив трупами, высоту таки брали. Получали поощрения и повышения.