Yulya Balaeva
***
Бабушка ушла на войну в 17 лет, работала в госпитале, войну закончила в Кенигсберге. После победы их всех посадили в эшелон и повезли на Дальний Восток, воевать с Японией. Войну закончила в 1946-м, старшим лейтенантом. Рассказывала мало, помню, что говорила, что сильнее бомбежек, трупов и крови боялась волков, которые шли за армией и госпиталем. Звери были голодные и очень страшно было умереть от них, а не от пули. Еще рассказывала, что уже в Кенигсберге, в каком-то доме нашли много женского шелкового белья, и с девочками из госпиталя стали примерять комбинации, думая, что это нарядные платья. А тут на чердаке шорох. Они испугались и впятером, схватив оружие, полезли туда. Там немец, офицер. Они его всё так же впятером взяли в плен и конвоировали до штаба, за что и получили медали.
Родная сестра бабушка вышла замуж совсем молоденькой, и ее мужа призвали в первый год. А в 1943-м он стал героем Советского Союза. Была такая традиция, что первому, кто при форсировании реки ступит на вражеский берег, дадут звезду Героя. Вот он и ступил. Про него написали в «Правде», отправили в Москву учиться. Он уехал и к сестре моей бабушки уже не вернулся. Создал другую семью, стал кадровым военным, умер в Киеве, был полковник в отставке.
Елена Попова
***
Дед не говорил обычно о войне, вообще избегал этой темы. Рассказывал только одну историю. Он был связист, тянул провода всю войну. Как-то тащили они станцию и провода, устали, ребята сели покурить и отдохнуть, а дед отошел в сторону, дым не любил. А на огонек навелись немцы и всех одним снарядом накрыло. Дед уцелел, дальше радио и провода потащил. Тащил и плакал. Вот и вся история.
Natalya Izergina
***
Прабабушка была в эвакуации в Пензе с двумя детьми. Зима, голод, холод, ни о каком водопроводе речь, понятно, не шла. И вот младшенький ее, было ему лет шесть от силы, пошел кататься с горки, ну и угодил в выгребную яму. Баба Аня была женщиной мудрой и спокойной, поэтому, отмывая деда и стирая его одежку, только и сказала: господи, хотела же аборт сделать, так нашлись добрые люди, отговорили. А муж ее, Курицкий Сруль Янович, в военкомате записался татарином и ничего, так татарином всю войну и провоевал.
Александра Курицкая
***
Когда началась война, моим бабушке и дедушке было по 25—26 лет, можно сказать самый призывной возраст, но на войне они не были.
Жили они тогда в городе Сталинске (старое название Новокузнецка). Бабушка сидела с маленькими детьми, сын Шурик родился в 41-м году, дочь Лида в 44-м, а дед работал на заводе. Кузнецкий металлургический комбинат с первых дней войны переоборудовали под военную промышленность и завод стал поставлять танки под нужды фронта. Дедушка пропадал тогда все время на заводе. Не знаю, платили ли им что-то деньгами, но, по воспоминаниям бабушки, они не голодали.