— Да брось, — начинает он как можно мягче. — Ты ведь знаешь, что вы совсем друг другу не подходили.
Роуз зыркает на него зло.
— А ты мне, стало быть, подходишь? — язвительно интересуется она.
— Подхожу, — твердо произносит он, ничуть не смутившись. — Подхожу, Роуз.
На это она ничего не отвечает, теряясь от его ответа.
Хакс подходит к ней и опускается на корточки, чтобы в этот раз говорить глядя снизу вверх, а не как обычно. Для равновесия он придерживается за угол стола. От Роуз он готов ожидать чего угодно: она может и резко встать, и залепить ему по лицу, но она продолжает молча глядеть на него, будто он ее загипнотизировал.
— Ты разве этого не почувствовала? — спрашивает он, заглянув ей в глаза. Искреннее и проникновеннее, чем сейчас, он, кажется, никогда еще не говорил. — Между нами есть искра. Нас ведь тянуло друг к другу с первой встречи, и все, что случилось, — это была никакая не ошибка. Это была неизбежность. Я нравлюсь тебе — в этом я уверен. А ты нравишься мне. Очень.
Роуз молчит, только едва заметно приближает к нему свой черный непроницаемый взгляд. Ждет, что он еще что-нибудь скажет? Хакс напряженно сглатывает.
— Ты зря сомнева…
Конец предложения превращается в стон, утонувший в их внезапном поцелуе, когда она бросается вперед, цепляясь за его плечи и сминая его губы. Она падает в его объятья, и Хакс умудряется встать на колени и поймать ее.
Еле как у них получается подняться на ноги, не разрывая поцелуя и не переставая шарить друг по другу руками. По пути в спальню Роуз стаскивает с него рубашку, оторвав несколько пуговиц, а Хаксу удается спустить майку ей на талию.
Солнце уже село, и в ее комнате синий полумрак. Она бросает его на постель и набрасывается сверху, и хоть ему и кажется, что все это делается зло, — ее грубость и порывистость явно свидетельствуют об этом, — все же он слишком воодушевлен происходящим.
И слишком возбужден — тоже.
* * *
Все идеально, все лучше, чем он себе фантазировал, перебирая в уме те скудные воспоминания их прошлого и единственного раза.
Прежде чем Роуз успевает натянуть на себя одежду и бросить в него его боксерами, Хакс уже продумывает их общие планы на выходные — ну, раз уж она больше не сопротивляется своим чувствам.
— Тебе пора, — это первые слова, которые он от нее слышит после секса, и сказаны они вовсе не любезно, скорее устало.
Хакс тут же садится. Роуз ищет носки в комоде, на котором горит настольная лампа, и неподвитые пряди волос, выпавшие из хвоста, мешаются и лезут ей в глаза. В голове у него не складывается цельная картина: она же не больше пяти минут назад кончила с ним. Куда она его выпроваживает без объяснений?