Что ж, весьма сильное и определяющее заявление с амвона человека, за двадцатилетие до того создавшего СРН… Гадать только остается: предвидел ли он, «великий провидец», будущий великий развал великой страны и… далеко не мирное сожительство таких многочисленных и таких разных ее насельников? В любом случай, грустно все это очень.
Однако… Однако, на фоне мужественного, но трагически запоздавшего (автор не может этого не заметить) откровения иерарха Антония, претензии великого князя Александра Михайловича к великому князю Сергею Александровичу не так уж и серьезны. К примеру: «…прямая ответственность его за кровавую катастрофу на Ходынском поле во время коронации Николая II (май 1896). Тогда, в результате органической тупости и преступного разгильдяйства московского генерал–губернатора, количество пострадавших достигло двадцати тысяч человек. Из них погибших — около пяти тысяч». И «великий князь встретил народную трагедию спокойно». Как впрочем, и его венценосный племянник, отказавшийся отменить торжественный бал во французском посольстве, несмотря на настоятельное требование самого посла!..
Возвращаясь к нашему «барану»: «Пятого сына императора Александра II Великого князя Сергея Александровича, мужа В. кн. Елисаветы, уж никак нельзя назвать гордостью царской семьи, — пишет в своем дневнике В. кн. Александр Михайлович, питавший искреннюю симпатию к принцессе. — При всем желании отыскать хоть одну положительную черту в его характере я не могу ее найти. Упрямый, дерзкий до откровенного хамства, неприятный до отвращения, он бравировал, более того, по–хвалялся своими отвратительными недостатками…». «Трудно было придумать больший контраст, чем между этими двумя супругами. Редкая красота, замечательный ум, тонкий юмор, ангельское терпение, благородное сердце, — такая была Елисавета Феодоровна». «Слишком гордая, чтобы жаловаться, она прожила с ним более двадцати ужасных лет». «Для Елисаветы это были годы горечи и тяжелых испытаний… Детей у них не было… Их семейная жизнь… не выглядела благополучной…» Возможно, виною тому, как отмечали современники (и как мягко отмечал историограф), было неприличное увлечение московского генерал–губернатора молоденькими офицерами…[7] (Всё, что касается личности и деятельности в. кн. Сергея, — уже в наше удивительное время возведенного взрывом бомбы террориста Ивана Платоновича Каляева в велико и свято мученики РПЦ, — взяты мною никоим образом не из архивов прабабки моей Анны Розы Гааз и дядьки её Абеля Розенфельда. Во–обще то, по определению, источников куда как более надёжных, чем все вместе прочие официальные…)