Но и люди, видя опасения обезьян, сочли за лучшее и для себя в будущем эту песчаную плешину в зарослях пальм тоже обходить стороной и как можно дальше!
Обосновав это здравым смыслом, которого была полна речь, как обычно предусмотрительного и рассудительного Бьенола:
— Сунемся сюда лишь в том случае, если мошкара совсем одолеет или обезьяны, а так — ни ногой!
У него имелся надёжный союзник, обычно полностью разделяющий решения старшего товарища, но в этом случае не удержавшийся и от собственного мнения.
— Как скажешь! — грустно улыбнулся над их положением, не утративший и теперь своей обычной самоиронии, Алик. — А мне не страшны никакие обезьяны с мошкарой, пусть лучше они меня боятся.
И даже решительно замахнулся на невидимого здесь, на радиационном поле, врага пальмовой веткой, которой вооружился еще в роще, перед их выходом на открытое пространство.
Но дни, между тем, шли за днями. И островитянам пора было подумать и о том:
— Как выбраться с этого проклятого места к людям?
Пожар, возникший в подземных лабораториях и жилых помещениях, островного исследовательского центра сделал своё пагубное дело. После той, как оказалось, спасительной лично для мутантов, бомбежки, огонь перекинулся наружу, где изрядно проредил и пальмовую рощу, прежде маскировавшую вытяжные конструкции.
Изучив окружающую среду, Бьенол уже успел убедиться в том, что нынешняя растительность оказалась, хоть и густой, но совсем не годилась для сооружения плота:
— Пусть даже самого простого, а не только способного выдержать двух пассажиров и запас продовольствия и воды, необходимый в долгом пути через океан к ближайшему населенному берегу.
Но еще оставалась надежда, отыскать что-либо стоящее.
— Вот из этой пальмы что-то и получилось бы! — кивнул Бьенол, наткнувшись как-то на обгоревший пень. — Вздумай мы плыть отсюда еще год назад.
Он покачал головой:
— А теперь…
И даже расстроено махнул рукой:
— Остались одни головешки!
— Да, горело здесь все и впрямь хорошо! — поддерживая его, рассудил Алик. — Только вот одного не могу понять — как в таком аду удалось выжить макакам?
В ответ Бьенол лишь грустно улыбнулся:
— Как и нам с тобой.
И тут же сетелянин напомнил о недавнем прошлом:
— Ты что, забыл, что теперь все мы здесь — братья, раз в жилах течет одна кровь.
Он еще и засмеялся, пораженный откровенной детской наивностью своего юного спутника:
— Все же средство, Алик, из моей, да и твоей тоже крови проклятый доктор Лерих отыскал могучее.
Пока ему было трудно судить обо всех результатах научного поиска приспешника мафии, но они и без того впечатляли: