Получив обрадованное согласие, завхоз не раздумывая больше, повёл Бориса Ивановича через пост у входа в инфекционное отделение.
Красиво скроенный и вполне новый больничный костюм, красовавшийся на Борисе Круглове, полученный им, да так и не изъятый ещё в медсанчасти Химзавода, не позволил медсестре заподозрить его в бегстве с места излечения.
Судя по всему, она-то могла даже подумать в том смысле, что это кто-то новенький из её коллег.
Но была и еще одна, более серьёзная причина потеря ею бдительности, замеченная Борисом Кругловым:
— Как раз к этому моменту в отделение завезли ещё нескольких больных, для которых расстроенный персонал искал подходящие возможности госпитализации.
Вальяжный от того, что собирается совершить благородный поступок, Артур Беликов, между тем, раскованно поинтересовался у, сопровождавшей больных, медсестры приёмного покоя:
— Откуда случился вдруг такой наплыв заразных больных?
На что последовало столь же исчерпывающе честное признание.
— Самый настоящий крупный заразный очаг, — как оказалось по словам достаточно осведомлённой медсестры. — Образовался на городской свалке твёрдых бытовых отходов.
Она же и пояснила, не тая своего негативного отношения, к подобного рода, инфекционным событиям:
— Коммерсанты выбросили залежалый товар из супермаркета, оказавшийся не только испорченным, но и с болезнетворной начинкой.
После чего итог случившегося нисколько не обнадёживал:
— Прямо не знаем, что делать и где размещать скопище бомжей, отведавших помойного угощения?
Поняв саму суть случившегося, остальное Артур Беликов со своим спутником слушать уже не стали.
Посочувствовав в душе персоналу, каждый из них, продолжил общий путь туда, конечную точку которого знал один лишь Артур Юрьевич.
Как стало ясно Борису Круглову позднее, они направляясь туда, где у Артура Беликова имелся собственный роскошный кабинет с соответствующей табличкой, прибитой на дерматиновое покрытие фанерной основы.
6
Благо, что и вышагивать по больничным коридорам было не так уж далеко. На месте, щёлкнув своим персональным ключом в замочной скважине, заведующий хозяйством городской больницы отпер дверь.
Затем он первым шагнул в свои владения и включил там свет.
Внутри оказался вполне приличный уголок, годный не только для приёма подчинённых, но и более близких персон и даже приятелей.
Об этом говорило хотя бы то, что рядом со служебным столом хозяина, имелась ширма, за которой располагалась, пусть вполне обычная больничная кушетка, зато со свежим, даже ни разу не попавшим «под промокание» полосатым матрасом и заправленная вполне чистым бельём.