1
Каждое утро в городской больнице начинается одинаково.
Вот и сегодня все новости и события подверглись традиционному обсуждению на «летучке» у главного врача, где сначала свои доклады делали заведующие отделениями, а потом они же получали от «шефа» ценные руководящие указания.
Словом, всё и на этот раз шло своим чередом. И было, как обычно бывает, пока не случилось странное.
Когда после всех выступавших перед ним, коллег настала пора отчитываться главному врачу-инфекционисту, тот вдруг заявил, как бы, между прочим, о кончине того больного, пораженного острой формой гепатита, который поступил за сутки до этого с «острой печенью».
— Его фамилия Круглов, — продолжал говорить заведующий отделением. — Зовут Борис Иванович!
Знакомое имя насторожило всех присутствующих и заставило докладчика дать дополнительное пояснение к тому, что ранее было им сказано.
— Именно так значится из медицинской карты, заведённой в ведомственной Медсанчасти Химзавода, — продолжил он. — Откуда больного доставила к нам «Скорая помощь».
Артур Беликов при этих словах чуть было не привстал от удивления со своего стула.
Но прекрасно разбираясь в больничных порядках и тонкостях служебных козней, устраиваемых постоянно друг другу, он удержался от такого, явно, недальновидного порыва.
— Еще придётся оправдываться насчёт того, почему оставил ночевать в своём служебном кабинете и напоил казённым спиртом пациента. Причём, явно живого, а не покойного, как следует из сообщения, — только и подумал Артур Юрьевич, ничем не выдав своего порыва опровергнуть сообщение о смерти товарища.
Когда же подошла и его очередь сделать отчёт за прошлый день и поделиться планами, намеченными на сегодня, то заговорил он перед главным врачом только о своём:
— О чисто хозяйственных многочисленных делах и, требующих немедленного решения, текущих заботах.
2
Вспомнил заведующий хозяйством городской больницы о безвременно «усопшем» уже только в приёмной, где, тоже в ожидании встречи с главным врачом, буквально давилась горькими рыданиями костюмерша их Дворца культуры.
Он не остался безучастным к проявлению женской слабости.
— Алла Николаевна, давайте выйдем отсюда в более удобное место для разговора, — попросил её Артур Беликов, участливо беря под локоть. — Что случилось?
Та непонимающе уставилась ему в глаза:
— Вы же сами, Артур Юрьевич, вечером ещё сообщили, что Борис лежит здесь, в инфекционном отделении. Вот я и примчалась сюда, ни свет, ни заря. А там…
Женщина снова уткнулась в промокший донельзя носовой платок и плечи её как прежде горько затряслись от, такого, ничем, казалось бы, неудержимого, настоящего вдовьего плача.