«Ну понятно, делу час, потехе время», — перефразируя пословицу, несколько обиженно подумал Махоркин. Заходя в кабинет, он неожиданно для себя самого, громко хлопнул дверью, и тут же устыдился своего поступка. На мгновение шум в соседнем кабинете прекратился, после чего смех и возгласы продолжились с новой силой.
— Здравствуйте, Александр Васильевич! — в дверном проёме показалась рыжая голова помощницы.
— Какой миленький свитер, — решила сделать комплимент Лена, не дождавшись ответного приветствия.
Комплимент был явно неудачным. Махоркин почувствовал, как румянец стал заливать щёки, и это разозлило его ещё сильней.
— Я вижу, вам не до работы, Елена Аркадьевна! — тон начальника был полон раздражённым.
Лена, хлопая ресницами, растеряно глядела на начальника.
— «Ты всё пела? Это дело. Так иди же попляши», — не глядя на сотрудницу, процитировал басню следователь, — это не про вас, случайно, сочинил Крылов?
Весёлая улыбка на лице Рязанцевой постепенно стала принимать форму обиженной гримасы.
— Я только хотела вас пригласить… к нам… на тортик, — чуть не плача выдавила из себя девушка.
— К нам на тортик? Уверен, что у вас для столь пышного мероприятия есть самый уважительный повод, — с насмешкой заметил следователь, доставая из сейфа папку с материалами по делу, — что на этот раз отмечаем? Позвольте предположить — Вы нашли убийцу?
Махоркин раскрыл папку и стал демонстративно перелистывать страницы. Он сам не понимал, что происходит, но чувствовал, как его «несёт», и остановить накипающее раздражение самостоятельно он уже не может.
— Нет. И повода особого нет. Так, просто День рождения. Извините, — развернувшись, Лена вышла, тихо прикрыв за собою дверь.
«Интересно у кого?» — подумал Махоркин, и вдруг вспомнил, как совсем недавно Лена рассказывала ему, что она Овен третьей декады. «Овен — значит, родилась в апреле», — ему стало не по себе. «Вот, чёрт, мало того, что не поздравил, так ещё и отчитал».
Неудобство создавшегося положения окончательно вывело его из себя. За стеной стало тихо, что ещё больше отягощало безобразность его поступка в собственных глазах. Пока Махоркин нервно думал каким образом исправить ситуацию, дверь в кабинет снова приоткрылась и, держа в руках тарелку с внушительного размера куском торта, Лена, как ни в чём не бывало, вошла в кабинет, с выражением декламируя:
— Всё прошло: с зимой холодной
Нужда, голод настает.
Стрекоза уж не поет:
И кому ж на ум придёт
На желудок петь голодный!
Девушка поставила тарелку на стол перед Махоркиным:
— Вообще-то, Крылов позаимствовал сюжет у другого баснописца — француза Жан де Лафонте. Так вот в его варианте умирающая от голода цикада, обещает муравью вернуть долг с процентами.