— Здесь? — возмущённая Юля подскочила с колен пожилого кавалера.
Наполовину расстегнутая блузка соблазнительно раскрывала интимную зону девичьей груди, и взгляд Сафронова начал мутнеть.
— Ты с ума сошёл. Разве можно бросить всё заработанное таким трудом.
Заметив осоловелый взгляд старика, девушка расстегнула оставшиеся пуговицы и снова уселась к нему на колени.
— А как было бы здорово нам жить в твоём загородном доме одним. Только ты и я и больше никого. Но твои родственники всё равно никогда не поймут и не примут наших отношений.
— Даааа… — мечтательно протянул старик, — только куда их денешь?
Как ни старалась Юля подтолкнуть Сафронова к мысли о том, чтобы избавиться от лишних препятствий в их отношениях, старик мямлил одно: «Ну что поделаешь». На большее его не хватило.
В марте Сафронов вместе со всей семьёй переехал за город и появляться стал нечасто. Девушка совсем было отчаялась и потеряла надежду на осуществление своих планов. Однажды Сафронов, в очередной раз жалуясь на тиранию супруги, поведал ей о своём зяте:
— …Бедный Алексей сорвал спину, перетаскивая мешки из подвала в сарай. Теперь не может разогнуться.
Юля шла рядом и почти не слушала старика, но упоминание о зяте её заинтересовало.
— Так ему надо к нам. Электрофорез быстро поставит его на ноги, — в голове девушки стала выстраиваться новая схема достижения поставленной цели.
На этот раз план сработал. Приходько легко поддался чарам медсестры и в скором времени уже не мыслил жизни без неё. Обстановка в семье накалялась всё сильнее, но больше всего его вывело из себя согласие Инны отдать квартиру Игорю с Лизой и остаться жить с родителями. Он расценил это, как очередное предательство со стороны жены. Надежды на избавление от тёщи больше не оставалось. Алексей готов был уйти от супруги и связать свою жизнь с любовницей. Однако, в планы Юлии это не входило.
На то, чтобы сделать из обычного парня убийцу, потребовалось немало времени и сил, но помогла сама Вера Павловна. Глумясь и издеваясь над зятем, она взрастила в нём такую ненависть к себе, что Юле оставалось лишь слегка намекнуть:
— Господи, что ж за противная баба. Пока не помрёт не оставит вас в покое.
— Да она нас всех переживёт. Здоровьем пышет, никакая болезнь её не берёт.
— Не знаю, как вы это всё терпите, я бы уже давно её прибила. Всем же от этого будет лучше.
Так капля за каплей Снежина обрабатывала сознание своего любовника и незаметно в голове того, как бы сама собой созрела мысль об убийстве. Всё было тщательно продумано, и вот настал подходящий момент, когда тёща оказалась в теплице одна. На дворе смеркалось, и вряд ли кто-нибудь мог его увидеть.