— Слушай, где-то через час можешь из номера уйти? В кино сходи или у моря посиди. Понимаешь, очень надо…
И снова умчалась догонять своего Алладина.
В кино сегодня крутили что-то про войну, поэтому Алла решила устроиться где-нибудь под фонарем с «Сагой о Форсайтах» и наконец-то дочитать толстенный фолиант. Возле расчерченной на квадраты площадки с огромными шахматными фигурами всегда было тихо и светил мощный прожектор. Сейчас двое пожилых игроков сосредоточенно двигали тяжелые фигуры и не обращали внимания на окружающую действительность. Стол для обычных шахмат был пуст и Алла с комфортом устроилась за ним со своей тяжелой книгой. Минут через десять она поняла, что насладиться покоем не получится — вместе со свежим ветерком со стороны моря прилетела стая комаров и принялась нещадно кусать любительницу чтения за открытые части тела. Захлопнув «Сагу», Алла двинулась к морю. Свежий ветерок отгонял комаров, но ни один фонарь не горел. «Можно устроиться на пляже, — решила она, — хоть воздухом подышу под шум прибоя». Спустилась по железной лесенке, крепко держась в темноте за перила и заковыляла по крупной гальке к лежакам. Непонятный шум заставил ее прислушаться и остановиться. Сквозь мерный шум прибоя явственно были слышны чье-то сопение и сдавленные повизгивания. Глаза уже привыкли к темноте и в полумраке стали явно различимы силуэты на лежаках. «Я, похоже, чужая на этом празднике жизни…» — поняла Алла и побрела назад, в сторону освещенного фонарями парка.
Возвращаться в номер было еще рано, а сидеть в душном фойе не хотелось. Оставалось гулять по парку, не останавливаясь, чтобы не стать добычей комаров. Проходя вдоль стены старого корпуса, обращенной к дороге, обратила внимание на жестяной прямоугольный светильник с пробитыми в виде неровной надписи дырочками на лицевой стороне. В Ленинграде такие коробки светились в темноте старых дворов надписями «Убежище», напоминая о том, что империализм не дремлет.
«Фотолаборатория» прочитала Алла, подойдя поближе. Улыбнулась, вспомнив богемного красавца Гелу. Маленькая железная дверь под светильником была приоткрыта. «Видимо, творческий процесс идет», — решила Алла и, поколебавшись, потянула створку на себя. За дверью проем закрывала плотная черная ткань, из-за которой был слышен хриплый голос Челентано: «Susanna, Susannа…» Неожиданно из-за занавески выглянул Гела.
— Вай! Фотомодель пришла, — он бесцеремонно втащил гостью внутрь. — Заходи — музыку послушаем. Слышишь — про Сусанну поет. У меня сестру тоже Сусанной зовут.
Алла огляделась. Пара фотоувеличителей на длинном столе, шкаф с химреактивами и шикарный бархатный диван у стены. Вся стена над бархатным ложем была увешана фотографиями красавиц в бикини.