Так ведь и в судьбе Параджанова Лиля Брик сыграла важную роль?
Она попросила Луи Арагона, французского писателя и мужа своей сестры Эльзы, приехать в Советский Союз и поцеловать Брежнева, чтобы он выпустил Параджанова из тюрьмы. Арагон в силу собственных причин долго сопротивлялся этой просьбе, но потом все-таки выполнил ее. Параджанова освободили на год раньше благодаря Лиле Брик.
А как вы относитесь к людям во власти?
Никак. Меня как-то спросили: «А какие у вас отношения с Вячеславом Тарасовым?» Я ответил: «Бог с вами, у меня отношения с гардеробщицей, с учителями, но не с Тарасовым». Они другие, я другой. Я написал рассказ, как я ходил в детский садик. За невыполнение плана по маленькому нас ставили в угол, а за невыполнение плана по большому нас садили на горшки перед портретом Сталина и заставляли смотреть ему в глаза, тужиться и исполнять свой долг. Клянусь. А я сидел рядом с Надькой, и мы поклялись, что когда вырастем большими, обязательно поженимся, и на нашей свадьбе свидетелем будет Сталин. Потом мы с ней не виделись, и перед уходом в армию я пришел на танцы, а там красивая девчонка. Говорю: «Тебя Надька зовут?» — «Откуда ты знаешь?» — спрашивает она. — «У меня такое же кольцо вокруг попы», — отвечаю. Мы нашли с ней в подсобке дворца культуры портрет Сталина и в тот же вечер поженились. Потом я ушел в армию, а она меня не дождалась.
Как — не дождалась?
Так это же рассказ!
Вот я заслушалась, Александр Евгеньевич. Думала, правда. А жену вашу как зовут?
Соня.
А на горшках-то правда перед портретом сидели?
Ирина! Когда я на горшке сидел, Сталина уже не было!
Разве?
Ну да, был. Но нас перед его портретом не сажали.
Если перевести на математику ваши отношения с женой, какая получится формула?
Два человека у меня в жизни, которых я не боюсь, — мама и жена. Мамы уже нет, теперь только жена. Если бы у меня не было Сони, я бы не выжил в этих пятидесяти семи судебных заседаниях. Многие отвернулись, многие испугались. Меня не бросила только жена. Она иногда начинает эти разговоры: «Если ты раньше уйдешь, как я с этим справлюсь?» Говорит: «Тебе-то помогут, у тебя много родственников, а я совсем одна без тебя останусь». И тут в сентябре мне дают звание «Почетный гражданин города Челябинска», я прихожу поддатый, она начинает меня ругать, а я говорю: «Соня, я пришел с большой радостью! Почетных граждан города в последний путь провожают бесплатно!»
Вы получили по лбу от жены за этот пассаж?
Конечно, получил. Но это был класс! Она перестала говорить на эту тему. Ее отец, Михаил Самойлович Гриншпан, был знаменитым скорняком в Челябинске, а мама готовила такие блюда, которых я в жизни никогда не видел. И когда мы только поженились, через неделю после свадьбы тесть сказал: «Саша, давайте я научу вас шить шапки, вы не будете знать горя!» Я думаю: «Ёкарный ты бабай, я тут математике учился, а он с шапками ко мне прилез». Говорю: «Соня, что за разговоры?» И она попросила отца больше такое мне не предлагать. Больше он на эту тему разговоров со мной не заводил. Вам кто-нибудь говорил, что вы похожи на Суламифь?