Как вы думаете, это судьба? Так было предначертано?
Да нет, дело случая. Не судьба. Обстоятельства.
Вы когда-нибудь задумывались, что жизнь могла пойти по-другому?
Конечно. Но зачем об этом думать? Мы не можем знать, как было бы по-другому.
Вы имеете сейчас возможность планировать работу завода на десять лет вперёд?
В современном мире планировать на десять лет вперёд — это мечты. Даже на пять сложно, но мы пытаемся.
Среди ваших партнёров — оборонные заводы, металлургические предприятия, железная дорога. Какая отрасль для вас ещё не открыта?
Многие. Например, медицина. Там нужны специализированные компрессоры.
Мне очень интересно, как у вас появляются заказчики. В вашей голове?
Ну почему же так-то? Есть стандартные маркетинговые ходы — рассматриваются и изучаются предприятия, которым нужен сжатый воздух. Все эти предприятия максимально возможно посещаются нашими сотрудниками. Обычные способы продвижения продукции.
Альберт Раисович, вы настолько сдержанно отвечаете на мои вопросы, что производите на меня впечатление человека, который никогда себя не хвалит.
Это я при людях не хвалю. А сам себя могу похвалить. Даже похвастаться иногда могу.
Как вы это делаете?
(Смеётся). В уме.
Есть замечательная история о том, как девятнадцать лет назад на спор с коллегой из Казани Альберт Ялалетдинов написал расписку, в которой было всего четыре слова: челябинский компрессорный завод будет! Первый компрессор собрали сами, в гараже. А маленький клочок бумаги с грандиозным планом через два года вернулся из Казани и до сих пор хранится в папке у заместителя генерального директора.
Когда вы были маленьким, вас хвалила мама?
Хвалила. И лупила. И за уши драла. Видели, как ребёнок в рекламе «Синей птицы» говорит Соловьёву: детей обычно ругают, и надо просить прощения и делать что-то хорошее — тогда всё будет хорошо. Мама работала учителем математики, и у её выпускников было стопроцентное поступление в вуз.
Сколько минут вам необходимо, чтобы прочитать человека?
Я не умею читать людей. Нужна жизнь, чтобы понять человека. Могу оценить человека как профессионала, могу понять его отношение к тому договору, который мы с ним подписываем, могу увидеть ценность этого договора для него. Но понять с нескольких минут человека, который устраивается ко мне на работу, я не умею.
То есть вы иногда допускаете ошибки?
Конечно. Для этого и придуман испытательный срок. Может, кто-то умеет видеть людей безошибочно, но я таких не знаю. Это невозможно. Есть люди совсем бесхитростные, у которых всё на лице написано, но их единицы. А все остальные — достаточно сложные люди. Если бы можно было легко определить человека, уже бы существовали компьютерные программы. А пока это только в кино, как в американском сериале «Обмани меня» — здесь он улыбнулся не так, и всё про него понятно. Человек слишком сложно устроен, чтобы увидеть его насквозь.