Если бы у вас была возможность поговорить с Путиным один на один, о чем бы вы его спросили?
Я каждый год перед его прямым эфиром пишу свой вопрос, и мне каждый раз отвечают, что он обязательно будет задан. Но так ни разу я и не услышал ответа. При личной встрече я спросил бы Владимира Владимировича, знает ли он, что он один ничего не сделает? Знает ли он, что при всей его правильности ведения внешней политической деятельности в текущей экономической деятельности столько много просчетов, и очень многое напоминает перестройку времен Горбачева. Знает ли он, что если раньше мы для Китая были старшим братом, то теперь они называют нас младшей пьяной сестрой? Когда Улюкаев уже где-то дно увидел, знает ли Путин, что впереди большущий труд? Уверен, что он это знает, но просто не может пока сегодня всю эту работу развернуть. Мне кажется, что я смог бы сказать ему правду. «Дайте жильного кварца», — пишу я Дмитрию Медведеву как лауреат Государственной премии, а мне в ответ какие-то ребятишки из московского министерства пишут детские письма. Этот вопрос не надо решать в Канаде, надо просто позвонить в Коми и сказать: заключите договор с заводом «Кристалл». И все. В начале двухтысячных у меня уже была такая ситуация, я поехал тогда к Муртазе Рахимову и решил этот вопрос.
Насколько я понимаю, жильный кварц — это основной материал, из которого вы выращиваете кристаллы?
Да. В начале двухтысячных его добывали в Хайбуллинском районе в Башкирии. В какое-то время геологи по своим причинам обрезали там провода, и добыча нашего основного материала прекратилась. Мне не могли помочь ни глава района, ни Министерство геологии Башкирии. И тогда один знакомый предложил встретиться с Президентом Башкирии Рахимовым. «Как я к нему попаду? Будет ли он со мной разговаривать?» — конечно, эти вопросы были в моей голове. Мой знакомый придумал план: мы приезжаем на Сабантуй, и я подхожу к президенту, как только он наградит лучших людей и пойдет по юртам. Так и сделали. Президент начал обходить юрты, и у одной из юрт стоял я. «Почему трезвый?» — спросил Муртаза Рахимов. И я за пять секунд выпалил ему свою просьбу. Вечером мне сообщили, что он вопрос решил. Мы еще пять лет после этого добывали жильный кварц в Башкирии.
А о чем вы разговаривали с Ясиным один на один?
Это было в конце девяностых, речь шла о валютном коридоре. Мне в то время казалось, что они просто не знают тех вопросов, которые знаю я. Я сказал, что не надо держать курс рубля к доллару, он должен быть плавающим. Мы же тогда жили в жесточайших условиях: наши доходы не могли расти из-за того, что курс был правительством установлен, а внутренние цены все росли. Меня удивило тогда, что Евгений Григорьевич, будучи министром экономики России, абсолютно владел ситуацией и честно сказал, что может сделать, а что нет. Он все знал. Не каждый человек его уровня смог бы так сказать в лицо простому рядовому директору. Если бы и сегодня не держали курс доллара, то доллар потихоньку сам бы приплыл к этому курсу, но очень плавно, и люди бы этого не почувствовали, и инфляции бы не было.