Приятно видеть в декабре,
Как чисто солнце над проливом!
Как крыши тают в серебре,
И снег течёт по старой сливе.
И мокры камни белых плит
На городище Митридата…
Здесь жизнь возвысилась когда-то,
Огнем костра под стук копыт…
Здесь жизнь и смерть, без всякой меры.
Здесь камни стен, как вечный нерв…
А на окне — кусок фанеры,
И виноград змеится вверх…
И кто здесь был? И кто был первым?
И что нам опыт говорит?
Все — «бог простил». И все — «наверно»
А время трещины растит…
Младое здесь былому чуждо.
Но не нужны потоки слёз,
И слов придумывать не нужно:
Здесь — камнем в небо — город рос!
К нему присядь. Рукой — дотронься.
Здесь от стены течёт тепло
Былых костров под южным солнцем
И кобылицы под седлом…
Здесь каждый встречный — вечный вестник
Многострадальной жизни… Здесь!
Цветов сирени каждый крестик
Нам говорит, что город — есть!
Здесь ветру нравится быть танцем,
Взметнув, как юбку, улиц пыль,
Здесь солнцу нравится быть солнцем
И греть расплавленный ковыль.
Здесь каждый камень у обочин
Лежит в земле, как чья-то жизнь…
И если ты устанешь очень —
Холмам усталым поклонись.
На Такиль, Тузлу, Панагию…
Веками кто-нибудь смотрел.
И были взгляды, словно гири,
А взмах руки — потоком стрел…
Другое нынче стало время.
В других границах спит земля.
Забыли, как сажают семя,
Затем, чтоб выросла семья.
Другие — встали — с криком: «Дайте!»,
Рабы желудка и казны.
Им наплевать, что будет дальше:
Кого молить? Кого казнить?!
Им не понятно, безъязыким,
Что в глыбе злата смысла нет,
Что разрушенье — грех великий,