— Елизавета Михайловна, задержитесь, пожалуйста! У меня к вам пара вопросов! — громко сказал Рома, и в голосе явно слышалась злость.
Я замерла и развернулась. Екатерина так и торчала столбом за спиной Романа.
— Я готова ответить на все ваши вопросы, — я постаралась изобразить дежурную милую улыбку.
— Уверена? — оскалился Рома.
Я кивнула, хотя сейчас уже не была ни в чём уверена.
— Екатерина, я, по-моему, сказал, что все свободны.
— Но, Роман Григорьевич…
— Я сказал — свободны.
— Но может кофе… — попыталась Барби.
— Я думаю, что нам с Елизаветой Михайловной сейчас на хрен не нужно кофе, а если понадобится, я знаю как пользоваться кофе-машиной. Так что, на сегодня вы свободны! — Роман уже откровенно рычал.
Екатерина окатила меня ненавидящим взглядом и вылетела из кабинета, хлопнув дверью.
— А вы оказывается хам и грубиян, Роман Григорьевич, — негромко сказала я.
Роман быстро прошел через зал и запер двери. Я сглотнула, понимая, что совершенно не готова остаться с ним наедине. А Роман, развернувшись, быстро сократил между нами расстояние. Схватив один из стульев, он резко развернул его и жестом предложил мне присесть.
— Поговорим? — его глаза были гневно сужены, а губы напряжены.
— У вас какие-то вопросы по поводу материалов представленных на презентации? — сделала попытку я.
— На хрен эту презентацию! — рыкнул Рома, и я вздрогнула.
— Тогда я не понимаю, о чем мы должны поговорить.
— Не понимаешь? — Рома сел напротив, так же развернув стул, и подался вперед, впиваясь взглядом в моё лицо. — В самом деле, ты не понимаешь, Лиза? Или просто прикидываешься невинной идиоткой?!
Рома сорвался на рык, еще сильнее подаваясь ко мне.
— С какой стати ты со мной так разговариваешь? — нахмурилась я шокированная.
— Не корчи из себя дуру! — рявкнул мужчина. — Когда ты на хрен собиралась сказать мне, что ушла от мужа?!
— Я не ушла! Просто хочу все обдумать! А почему я вообще должна тебе об этом говорить? Кто ты такой, что бы я перед тобой отчитывалась?!!
Рома издал яростный рык и вдруг рванул меня на себя. В одно мгновение я услышала треск ткани на моей юбке и оказалась на его коленях, лицом к нему с раздвинутыми ногами, прижатая так крепко, что не могла даже пошевелиться. Он впился в мои губы жестким поцелуем, бесстыдно прижимая меня к своему уже твердому как камень члену. Я уперлась руками в его плечи, пытаясь вырваться, но он крепко удерживал меня за голову и, обхватив второй рукой талию, не давая ни малейшего шанса отстраниться. Ерзая, я только делала наш контакт еще теснее. Терзая мои губы, он издавал низкие, голодные стоны и двигал бедрами похотливо потираясь своей жесткой длиной о мое открытое в таком положении естество. Он и не думал хоть как-то скрывать то, чего от меня хочет, и от этой его вопиющей, бесстыдной жажды, во мне вдруг сорвались все возможные ограничения. Это было чем-то глубоко порочным и дико возбуждающим — быть настолько сильно желанной для такого мужчины. Сила его вожделения была словно заразна, как вирус, что проникнув в кровь, с огромной скоростью переделывал меня под свои нужды и желания, она была как лесной пожар, подгоняемый ураганным ветром. Я и сама пропустила тот момент, когда вместо того что бы отталкивать, впилась в плечи Ромы ногтями, принимая его яростный вызов и требуя большего. Я стонала и кусала его губы, не желая уже дать ему шанса остановиться. И не было это никаким наваждением. Никогда в жизни я ничего так не хотела как в этот момент, что бы Рома не останавливался. Меня смыло этой неистовой волной, прорвав внутри какую-то плотину, выпустив на свободу все долго скручиваемые в бараний рог желания. Абсолютно отчетливо я видела что происходит, и прекрасно осознавала что делаю. Но останавливаться уже не собиралась.