Клив завернул ее в полотенце, вынул из ванны. Она прильнула к нему всем телом.
— Он появился ниоткуда, — дрожащим голосом пробормотала она, обретая дар речи.
— Я займусь им, — пообещал он. — Можно тебя поставить?
Опустив на пол, он повел ее в спальню, но Энди держалась за него и не отпускала.
— Ты побудешь одна, пока я избавлюсь от паука?
— Не убивай его! Это приносит несчастье.
— Разве?
— Не смейся.
— Ладно. Обещаю. — Он действительно улыбался. Впрочем, для этого были все основания: неожиданно в руках у него оказалась обнаженная женщина, прижимавшаяся к нему, словно от этого зависела ее жизнь. Паук заслужил право жить долго и счастливо.
— Выброшу его в окно.
— Нет. — Она посмотрела на Клива полными отчаяния глазами. — Он вернется через вентиляционное отверстие. Убери его подальше. За ворота.
Он сомневался, что паук не способен перелезть через забор и приползти обратно в дом. В страхе Энди не было логики.
— Хорошо. За ворота.
— Не просто за ворота.
— Перенесу через дорогу и посажу на дерево. Это достаточно далеко?
— Пожалуй, — кивнула она неуверенно.
— Но тебе придется отпустить меня, — сказал Клив с сожалением, только из опасения, что паук скроется.
— Да. — Энди с усилием разжала пальцы, сжимавшие его рубашку, и отступила из защитного кольца его рук. Клив боролся с желанием обнять ее, прижать к себе и никогда не отпускать. Вместо этого, глядя ей прямо в глаза, он подхватил готовое упасть полотенце — единственную преграду между ними, плотнее закутал ее, закрепив конец между грудями.
— Скоро вернусь, — хрипло сказал он, преодолевая спазм в горле.
Энди подавила искушение снова вцепиться в него. Работая в мужском коллективе, она должна была казаться сильной по принципу «что бы ты ни сделал, я сделаю лучше». Любое проявление слабости грозило превратить ее в жертву. Здесь это правило не работало. Она не отрывала взгляда от Клива, пока он не скрылся в ванной. Через несколько минут он вынес пойманного в полотенце паука из дома, вернув ей способность трезво мыслить. Энди натянула на себя первое, что попалось под руку, — шорты и майку. Причесавшись и завязав волосы на затылке, она пошла на кухню. Мебель здесь была старомодная: сервант с посудой, которую предстояло перемыть, и большой обеденный стол.
Энди нашла жидкое мыло в пластиковом флаконе, развела его в миске с горячей водой. К тому времени, когда Клив вернулся, она уже разобрала полку с чашками и драила сушку для тарелок.
— Чем могу помочь?
— Ты уже помог. — Энди немного запиналась, смущенная сценой, в которой выставила себя полной дурой. — Спасибо, что спас меня.