Он знал Протуса. Никто не гнал торговца одеждой на войну. Сам пошел добровольцем. Эмерия была его единственным ребенком. Близких родственников-мужчин не осталось, иначе после его смерти магазин достался бы кому-то из них. Впрочем, Эмерия наверняка и тогда отстояла бы магазин. С работой она справлялась не хуже отца…
Кассиан оглядел не слишком просторное, но опрятное помещение. Из окна виднелся магазин на другой стороне улицы, где кончились все товары. Полки магазина Эмерии ломились от одежды. Казалось, она только что получила новый товар. Или… сюда никто не заходил.
Магазины в Гнезде ветров тоже были явлением сравнительно новым. Появились они где-то полвека назад. До этого косные иллирианцы довольствовались мастерскими. Оборотистость Протуса позволила ему заработать достаточно денег, и даже при отсутствии покупателей Эмерия не бедствовала. Но когда-нибудь отцовские сбережения иссякнут.
– Да, по всему видно: теперь это твой магазин, – сказал Кассиан, вновь поворачиваясь к Эмерии.
Пока он смотрел на улицу, дочь Протуса отошла в угол и стояла там, прямая, как стрела, с гордо поднятой головой. Точно так же любила стоять Неста. Кассиан даже придумал название ее позе: «Я беспощадно убиваю своих врагов».
Всевозможных поз у Несты было не менее двух дюжин, начиная от: «Я съем твои глаза на завтрак», и заканчивая: «Кассиану незачем знать, что я читаю непристойные книжки». Последняя поза ему особенно нравилась.
Пряча улыбку, Кассиан махнул в сторону витрины, где лежали теплые рукавицы с подкладкой из овчины и не менее теплые шарфы.
– Я куплю всю зимнюю одежду, которая есть в твоем магазине.
– Серьезно? – только и спросила Эмерия, удивленно изогнув черные брови.
Кассиан достал из кармана доспехов мешочек с монетами и протянул ей.
– Этого должно хватить.
Эмерия подержала мешочек на ладони и покачала головой.
– Одежда не стоит таких денег. А вспомоществования мне не нужно.
– Тогда возьми столько, сколько, по-твоему, стоят эти рукавицы, шарфы, сапоги и пальто. Остальное вернешь мне.
Эмерия молча бросила мешочек на прилавок и поспешила к витрине. Все просимые Кассианом вещи она складывала аккуратными стопками. Несколько раз она уходила в кладовую и возвращалась с полными руками. На прилавке росли пушистые горки. Когда туда перекочевало почти все содержимое магазина, установилась тишина, нарушаемая лишь звоном отсчитываемых монет.
Эмерия молча вернула похудевший мешочек Кассиану. Не многие иллирианцы соглашались брать его деньги. Большинство швыряло их на землю, предварительно плюнув. Положение не изменилось и после того, как Риз стал верховным правителем.