Но ему постоянно что-то мешало быть с ней. Несмотря на предостережения отца — оставить Мишель в покое, наследник Блэкстоуна уже всерьёз подумывал о том, чтобы увезти Беланже в какое-нибудь глухое место, купить там для неё дом.
Где-нибудь, где её не найдёт никто и никогда. Ни полиция, ни старшие Беланже, ни её бесчисленные поклонники. В числе которых незаметно оказался и Кейран. Спрятать этот дом, их убежище, за завесой чар и своего молчания.
Молодой человек задумчиво усмехнулся. Не такая уж это плохая идея. Благо у него имелись кое-какие сбережения…
Возвращалась Мишель в коляске с Галеном. Кейран, не признававший никакого другого аллюра, кроме бешеного галопа, на сей раз изменил своим привычкам и заставлял своего скакуна двигаться спокойно.
Чтобы лишний раз не злить старшего брата, девушка старалась не смотреть на младшего. Но сама того не желая и даже не осознавая, продолжала исподволь на него поглядывать. Улыбалась, вспоминая рассказанные Кейраном шутки. Почти все даже с большой натяжкой нельзя было назвать приличными.
И всё равно Мишель они нравились. В своих мыслях девушка уже делилась ими с Флоранс и Серафи и представляла, как те будут краснеть и умолять её умолкнуть. А скромница Серафи наверняка ещё и уши будет затыкать. Или, скорее, только делать вид, что зажимает их руками, потому что любопытства шестнадцатилетней рабыне было не занимать.
Когда впереди замаячили кованые узоры ворот старого дома, настроение Мишель снова начало портиться. Девушка понуро опустила голову, вспомнив, что она не беззаботная леди на прогулке с двумя обаятельными джентльменами и что провожают они её не домой. Она — пленница, которую приспичило выгулять двум тюремщикам.
Похищенная игрушка.
— Мистер Гален! Мистер Гален! — Навстречу им бежал босоногий мальчишка в распахнутой на груди рубахе, неряшливо заправленной в явно короткие ему штаны. — Мистер Гален! — выдохнул, поравнявшись с повозкой. Набрал в лёгкие побольше воздуха и продолжил тараторить: — Мисс Флоранс! Ей худо стало. Так худо, что даже в госпиталь отправили. Прямо ажно от господ О’Фарреллов и послали.
— Флоранс? — Мишель почувствовала, как земля уходит из-под ног. — Что с моей сестрой?!
Мальчишка вытер тыльной стороной ладони с лица пот, дёрнул худыми плечами и замер, ожидая, что скажут хозяева.
Мишель так и не получила ответа на свой вопрос. Казалось, братья позабыли о ней. Как и об обоюдной неприязни. Оказавшись за воротами усадьбы, передоверили пленницу слугам, даже не побеспокоившись о том, что она сейчас чувствует. Запрыгнули в сёдла и понеслись по просёлочной дороге. За ними шлейфом тянулись клубы пыли и отголоски повторяемого Мишель одного единственного вопроса: